К ее удивлению, Рафаэль улыбнулся, и черты его лица так преобразились, что сердце Лоры забилось чаще, и она повернула голову так, чтобы он не заметил выражение радости на ее лице.
— Вы говорили очень убедительно, — мягко заметил он. — Но знаете ли вы, что в большинстве испанских семей предпочитают формальное образование.
Лора пожала плечами.
— И вы тоже, сеньор?
Издав какое-то восклицание, он спросил:
— Только вам можно сердиться, когда вас не называют по имени?
Лора мельком взглянула на него.
— Я считаю, что так будет лучше, сеньор, — смущенно пробормотала она. — Но… но вы не ответили на мой вопрос.
Рафаэль сдержал вздох.
— Ну, хорошо. Мой ответ таков: я замечаю определенный рост уверенности в поведении моего сына, и, хотя это достижение не является моей заслугой и этот факт огорчает меня, я не могу разрушать полезное начинание, не отметить положительные стороны в вашей методике, предлагая устаревшую альтернативу.
Лора посмотрела ему прямо в глаза.
— Вы сами во многом виноваты, — укоризненно воскликнула она. — Неужели вы не понимаете, что Карлосу недостает внимания — и любви?! — Она наклонила голову. — Тот час, который вы заставляете Карлоса проводить в вашем присутствии, для него не более чем обязанность, и он это сознает!
Рафаэль нервно закурил сигару.
— Вам кажется, что вы приведете мир в порядок вашим вмешательством, — резко возразил он.
— Нет, вовсе нет! — горячо воскликнула она и вздохнула. — Давайте не будем снова начинать ссору. Но я все-таки настаиваю, что вы не уделяете мальчику столько внимания, сколько должны. Я сожалею, если его присутствие остро напоминает вам об умершей жене, но сам-то Карлос — ребенок живой. И даже очень!
— У меня нет желания говорить с вами об Элене, — жестко сказал Рафаэль.
Лора покраснела.
— Простите меня! — Она отвернулась, опершись на стену, и невидящим взглядом уставилась в море.
Рафаэль снова издал неопределенный возглас и раздраженно сказал:
— Лора, вы ничего здесь не понимаете, и я не могу ничего вам объяснить. О, ради Бога, Лора, я не любил ее, — пробормотал он нетвердым голосом. — Теперь вы знаете! — Его слова звучали напряженно и неровно.
Лора до боли вцепилась пальцами в кирпичную кладку стены.
— Но вы женились на ней, — слабо прошептала она.
— Да, я женился на ней! — Рафаэль тяжело дышал. — Для этого были причины…
— Честь семьи? — спросила она чуть насмешливо, пряча за легкомысленностью боль, которую она чувствовала.
— Да, и это тоже, — невнятно произнес он. — Но я не представлял себе, как ужасно все это кончится! Я хотел тебя, Лора. Может быть, именно поэтому… — Он замолчал, и она почувствовала, что он отдаляется от нее.
