Теперь она знала, что не должна поддаться слабости. Твердо выпрямив спину, она заявила:
— Но я больше не стремлюсь уехать, сеньор!
Его глаза потемнели.
— Что вы хотите сказать?
— Я считаю, что должна остаться. Мне… мне нравится работать с Карлосом. И, я думаю, он любит меня.
— В самом деле? — Рафаэль покусал нижнюю губу. — Однако у вас нет выбора в этом вопросе!
— Неужели, сеньор? — Лора нахмурилась. — Разве контракт, который я подписала с доньей Луизой, не содержит статьи, определяющей мои права?
Дон Рафаэль устало откинулся в своем кресле.
— Ваши права, сеньорита? Да, полагаю, что-то там есть. Однако вы мало чего сможете добиться. Я не верю, что вы отважитесь возбудить судебное дело, поскольку ваши средства значительно уступают моим.
Лора сжала губы.
— И тем не менее, — сказала она. — У меня есть контракт, и, без сомнения, найдется кто-нибудь, готовый защитить мои интересы.
Он наклонился вперед, его гнев, как обычно, едва удерживался под оболочкой спокойствия:
— Вы что, пытаетесь мне угрожать, Лора?
Лора вздохнула.
— Угрожать?
— Да, угрожать! — Некоторое время он изучающе смотрел на нее. Затем отодвинул кресло назад и встал. — Поймите, что деньги, полагающиеся вам за эти четыре недели, могут стать вашими теперь же.
— Мне не нужны ваши деньги, — резко ответила она.
Рафаэль с минуту продолжал смотреть на нее, потом его глаза метнулись в сторону двери.
— Ах, я начинаю понимать, — медленно сказал он, — вы не хотите так внезапно уезжать из имения Мадралена, когда здесь складываются обстоятельства, которые дают вам преимущество, не так ли?
Лора растерялась.
— О чем это вы?
Он наклонился в ее сторону.
— Да о нашем общем знакомом, о Педро Армесе, сеньорита. — Он ударил кулаком по ладони. — Ну, он, разумеется, проявит огромный интерес к вашему контракту и его пунктам!
— Не будьте смешным, — воскликнула Лора, теряя терпение, — вы же прекрасно знаете, что у вас все карты в руках! И вам некого проклинать, кроме самого себя! Вот хотя бы Карлос! Ваш собственный сын! Я сомневаюсь, что вы вообще замечаете его существование! — Она неуверенно поднялась. — Ну, ладно, ладно, я уйду! Но когда ваш сын восстанет против вашего деспотизма, не обвиняйте в этом никого, кроме себя!
Рафаэль схватил ее за руку.
— Никто не смеет так разговаривать со мной, сеньорита!
— А следовало бы! И перестаньте называть меня сеньоритой! Мое имя Лора, как вам хорошо известно. Я не знаю, что с вами случилось, но вы стали каким-то закомплексованным. Как картина, которая покрыта пленкой! Вы не можете сквозь нее нормально смотреть на краски. Не знаю, в каком мире вы живете, но это другой мир, не этот.
