В особняк Мадралена они вернулись в час дня, и у них еще было достаточно времени, чтобы переодеться к ленчу, за которым они рассказали Элизабет о своих подвигах. Карлос раскраснелся, и счастливые искорки засияли в его глазах, что Элизабет отметила с удовлетворением.
Когда Карлос уснул, соблюдая свою сиесту, она сказала:
— Я думаю, вы согласитесь, что приобрели союзника в донье Луизе, Лора.
Лениво растянувшись в глубоком кресле с чашечкой кофе и сигаретой, Лора кивнула в знак согласия.
— Да, я заметила, — сказала она. — Может быть, это потому, что именно она меня пригласила. Во всяком случае, испанской гувернантке пришлось бы вести себя более осторожно.
— К тому же английская гувернантка предпочтительнее. Карлос говорит на английском языке так же хорошо, как на испанском, и отец хочет впоследствии отправить его в английский университет, а потому, естественно, весь процесс его обучения должен проходить на английском.
— Понимаю, — кивнула Лора, а затем, словно какая-то неведомая сила тянула ее за язык, попросила: — Расскажите мне о доне Рафаэле. Вы сказали, что он некоторое время провел в Англии. — Она покраснела. — Когда… когда это было?
Элизабет задумалась.
— Ну, это было перед его женитьбой, так что я полагаю, лет пять назад. А почему вы спросили?
Прежде чем ответить, Лора затянулась сигаретой.
— В это время я работала у Вальдесов. Донья Луиза говорила, что он их посещал.
— А, понимаю. Вы с ним встречались?
Лора опешила, и рада была появлению Лизы, которая прервала их беседу, сообщив, что дон Рафаэль хочет видеть сеньориту Флеминг в своем кабинете и немедленно.
У Лоры упало сердце.
— О, Господи! — воскликнула она. — Полагаю, донья Луиза рассказала ему о нашей утренней прогулке.
Элизабет сочувственно посмотрела на нее.
— Не торопитесь с выводами, Лора. Это может быть совсем другое.
— А что же еще это может быть? — сухо спросила Лора, погасила сигарету и завязала волосы в обычный свой блестящий узел. Она была рада, что успела переодеться в зеленое полосатое хлопковое платье перед ленчем, потому что ее утреннее платье было забрызгано песком и морской водой.
Лиза проводила ее до дверей кабинета дона Рафаэля и так же, как в прошлый раз, исчезла. Лора тихо постучала в дверь, втайне надеясь, что дон Рафаэль ее не слышит. Но он сразу же откликнулся:
— Войдите! — и она с бьющимся сердцем вступила в его кабинет.
Кабинет был ярко освещен вечерним солнцем, и это сияние на минуту ослепило ее, показалось, что ей изменяет зрение, потому что при ее появлении с места поднялись двое мужчин. Наконец, когда ее глаза привыкли к яркому свету, она поняла, кто они такие, и сразу же ею овладело тревожное чувство. Человек рядом с доном Рафаэлем был не кто иной, как Педро Армес, мужчина из самолета, художник, услуги которого она отвергла с такой поспешностью.
