Биана же хмыкнул зло и, подойдя практически вплотную, ухватился за мои руки, разжимая захват. Перехватив ладони одной рукой, второй приподнял мой подбородок, применив силу, потому что я упорно пыталась опустить голову вниз. И все это без каких-либо усилий с его стороны. Затем бесстрастно, но внимательно — словно новое оборудование выбирал для своего корабля — осмотрел мою шею. Сразу вспомнила, как рассматривала утром свою розоватую пятнистую молодую кожицу.
Ноздри затрепетали, он явно принюхивался. Затем раздался его голос — жутковатый, скрежещущий как металл:
— Расскажи о себе всю правду, и тогда я, возможно, оставлю тебя в живых…
Икнула от нахлынувшего ужаса, представив свое бездыханное тело в космосе и, судорожно сглотнув, прошептала:
— Все в анкете указано и в моих документах! Я не понимаю, эсар Биана, что происходит, откуда такой повышенный интерес к простому инженеру-монтажнику?
Сейчас я решила следовать старым советам своего отца: 'Лучшее средство защиты — это нападение! Землю жри, но не сознавайся — тогда ложь сможет стать правдой!'
Биана усилил захват на горле, приподнимая меня над полом.
— Я сказал — всю правду, тсарек, а не ту легенду, которую ты наскоро сварганил. Шеран еще ответит за такую оплошность… В кои-то веки полностью доверил ему дело, а в итоге…
— Я не понимаю, о чем вы говорите, эса… — прохрипела, повиснув на его руке и отчаянно трепыхаясь.
Он наклонился к моему лицу и гневно зашипел, не дав закончить и сверля бриллиантовыми глазами. Сейчас в них не было ничего чудесного и красивого, скорее они походили на сверкающие камни:
— Подумай еще раз, тсарек, прежде чем опять врать воткрытую. Кто ты такой? И откуда взялся? А главное, по какой причине оказался на той станции?
Придушенно прохрипела:
— Я — Есь Коба, моего отца убили представители корпорации 'Анкон' и они преследуют меня по всем галактикам. Они думают, что секрет, который папа унес в могилу, могу знать и я. Поэтому пришлось купить поддельные документы, скрываться и…
— Что за секрет? — когтистая лапа чуть ослабила захват, давая возможность сделать судорожный вдох, держась за его широкое черное запястье обеими руками.
— Я не знаю, эсар! Отец только прилетел на Саэре, а за ним уже был хвост желающих обогатиться за чужой счет. Его убили, а я стоял за потайной дверью и чувствовал, как он умирает. Все чувствовал! И их удовольствие, когда пытали моего отца, тоже ощущал. (Да-а-а, прости, папа, но твоим советом я воспользоваться не смогла… ни одним.)
