Когда нет выбора | страница 22



Меня тут же прервали жесткие слова отца, в которых слышалась огромная печаль и сильная усталость:

— Малех погиб. А теперь и нам грозит опасность.

Я замерла с вилкой в руке на полпути ко рту. А отец начал подробный рассказ того, что им случилось пережить. Его вилка в конце рассказа полетела на стол, со звоном ударившись о тарелку, но отец был погружен в свои мрачные воспоминания и мысли, и даже не обратил на это внимания.

— Так что, Еська, придется нам позаботиться о себе заранее.

— И каким образом? — я все еще переваривала тот факт, что корпорация, от которой зависит судьба моего проекта и, соответственно, получение огромных денег, участвует в подобных авантюрах — спонсирует черных археологов…

— Нам придется сменить место жительства, а еще лучше — звездную систему. Здесь 'Анкон' — реальная сила, с которой вряд ли можно как-то бороться или от которой можно спрятаться.

Я похолодела, затем опустошенно выдохнула:

— И куда мы можем податься? Думаешь, нас не найдут? — затем, словно очнувшись, резко изменила тон. — Отец, они не знают, что вы нашли. Значит, отыскав корабль там, где ты его оставил, будут искать Малеха, а не тебя…

— Есения, послушай меня внимательно. Всегда рассчитывай на развитие худшего варианта, тогда, возможно, если все пройдет более успешно, для тебя это будет приятным бонусом и подарком судьбы. Отследить меня, если у кого-то появится такое желание и тем более есть такие возможности, не составит большого труда. Так что мы собираемся и улетаем как можно скорее.

Подавшись вперед, буквально ложась на стол грудью, в отчаянии произнесла:

— Папа, но ведь у меня через неделю вручение диплома, я столько лет угрохала на учебу, а сейчас сбегу? А что потом?

Отец встал и, подойдя ко мне, успокаивающе погладил по волосам.

— Есь, я позвоню в ректорат, у меня там друзья и должники, попрошу выдать тебе его завтра. Просто, чем скорее мы отсюда уберемся, тем здоровее будем. Я боюсь не столько за себя, сколько за тебя, дочь. То, что лежит в том мертвом городе, никогда не должно достаться алчущим власти беспринципным господам. Не хочу, чтобы из-за нашей с Малехом глупости погибли невинные. Мне не страшно умереть, Есенька, мне становится не по себе только от одной мысли, что они могут воспользоваться тобой, чтобы надавить на меня и выяснить все секреты. Я прожил уже триста лет, и хотя для нас это середина жизни, иногда кажется, что это слишком долго.

Я по-детски шмыгнула носом и мрачно заметила: