Теперь-то удастся вернуть румянец щечкам Джея и Генри, которые так долго сидели на овсяной каше и маисовом хлебе, лишь иногда получая овощи и рыбу!
Рейчел, напевая, чистила картошку.
Вчера днем через открытые двустворчатые двери передней гостиной она углядела пианино и с тоской подумала о том, как ей не хватает музыки. Может, удастся еще разок взглянуть на прекрасный инструмент?
Весь дом поражал своими размерами. Ясно, что Корд Макферсон — человек с достатком.
Она вытерла руки полотенцем и оглядела кухню. Утреннее солнце залило светом сосновый пол, несмотря на грязные окна, и Рейчел решила достать бочонок уксуса и вымыть их, а не пытаться совать нос в укромные уголки дома Корда Макферсона. И вдруг, забыв о добропорядочности, она отбросила фартук и, прикрыв ладонью рот, чтобы не было слышно ее веселого смеха, выбежала в коридор.
Гостиная производила впечатление великолепия: плюшевый диван, похожий на тот, что украшал их собственную гостиную в Пенсильвании; письменный стол у окна с фотографиями и безделушками; каминная полка, притягивающая взгляд медными и мраморными фигурками. Но, увидев пианино, Рейчел застыла на месте, у нее даже вырвался стон.
Неслышно ступая по ковру, она прошла через всю комнату и с благоговением подняла крышку. Одним пальцем она нажала на белую клавишу и, склонив голову набок, прислушалась к чистому звуку струны внутри инструмента.
Музыка! Она облегчала душу и обогащала невыразимой красотой.
Не в силах больше бороться с искушением, Рейчел села на табурет и положила ладони на клавиши.
Мелодия потекла потоком из-под правой руки, а пальцы левой добавляли контрапункт аккордов и трелей. Закрыв в экстазе глаза, Рейчел наклонила голову, вслушиваясь в каждую ноту.
Но тут из коридора раздался возмущенный рев. Руки Рейчел замерли на клавишах. Она развернулась на табурете и посмотрела через плечо.
В широком дверном проеме в инвалидном кресле сидел мужчина. Пустые штанины свисали вниз, туда, где должны быть ноги. На сиденье лежало колено только одной ноги. Неухоженные темные волосы падали на плечи. Он был с бородой и сидел сгорбившись, похожий на животное, готовое броситься на предмет своей ярости.
— Простите, если я вас побеспокоила, — дрожащими губами прошептала Рейчел. Она сжала руки на груди, слыша, как бешено колотится у нее сердце.
Не обращая внимания на извинение, он вцепился руками в колеса и направил кресло в ее сторону. Она в ужасе встретила взгляд темных, прищуренных, горящих злобой глаз. У Рейчел перехватило дыхание. Он задержался на середине комнаты и жутко выругался, затем снова закрутил колеса, и его кресло ударилось о табурет у пианино. Рейчел протянула вперед трясущуюся руку, как бы защищаясь от него, а он смерил ее полным презрения взглядом.
