Но наше бодрствование оказалось недолгим. Угнетатель все не шел. Мы лежали в скрюченном состоянии на полу, очень страдая от неприятных ощущений в затекших и перетянутых веревкой ногах и руках.
– Я сейчас зареву в голос, – предупредила меня Варя, но приступить к этому занятию не успела. Дверь в темницу распахнулась во второй раз. На этот раз я не ждала ничего хорошего от нашего тюремщика, но я не хотела вызвать его гнев, поэтому просто отвернула лицо в сторону, чтобы больше не встречаться с его холодным взглядом. Варю я предупредила заранее, что не стоит вызывать его эмоции, поэтому она последовала моему примеру.
Мужчина что-то произнес, мое ослабленное обстоятельствами сознание все же смогло отнести его речь к турецкому языку. Поэтому я даже не стала напрягаться, чтобы понять, о чем была фраза. В следующий момент, видимо, не дождавшись нашего ответа, он неожиданно наклонился и, грубо схватив Варю под мышки, привел ее тело в сидячее положение. Моя подопечная – не железная леди и, увы, не обладатель черного пояса по карате, воля ее тоже совсем не закалена, в отличие от моей. Поэтому она тоненько запищала: «Ааа!» – и больше вымолвить ничего не смогла. В это мгновение в руках нашего стража блеснуло что-то очень напоминающее лезвие ножа. Я не могла допустить, чтобы он пустил его в дело. Во мне проснулась просто звериная ярость. Я настолько резко рванула в его сторону, что мне удалось разорвать удерживающие щиколотки веревки. В следующее мгновение я выбила ногой нож из его руки.
Он был просто обескуражен моей выходкой. Я ожидала, что он немедленно накинется на меня с намерением наказать кулаками или тем самым утраченным ножом за самоуправство. Но он лишь выругался на своем родном наречии, размахнулся, влепил мне пощечину, от которой я немедленно почувствовала вкус крови на губах. После чего поднял нож и опять направился в сторону Варвары, которая к этому моменту пребывала в полуобморочном состоянии. Я не могла допустить, чтобы турок закончил начатое дело. Поэтому я в прыжке поднялась на ноги, мужчина переключил все внимание на меня. Зажав нож в правой руке, он направился в мою сторону. Варя была в ужасе, наблюдая эту картину. Слезы покатились у нее по щекам, в следующее мгновение она упала из сидячего положения на пол, едва успев произнести короткое, какое-то удивленное: «О!»
Я не могла заняться ею в данную минуту. Турок ухватил меня руками за волосы, я, игнорируя боль, попыталась ударить его ногой по колену, очень жалея, что руки мои до сих пор связаны. Он увернулся, еще сильнее рванул мою роскошную каштановую гриву вниз, отчего я была вынуждена выгнуться, выставив перевязанные запястья в сторону. В следующее мгновение мужчина занес руку с ножом над моей головой, полоснул воздух стальным лезвием и рассек веревки, связывающие мои руки. Не дав мне опомниться, он вылетел прочь из комнаты, сразу же заперев дверь снаружи.
