— Ни, ни, ваше благородие, я ще не розказав, где вин живе! — никак не мог угомониться Курашкин.
— Мы сами это узнаем, — сквозь зубы сказал Черевин и встал, чтобы вытолкать матроса из кабинета, пока тот не наболтал еще чего-нибудь.
— Пусть расскажет, ваше превосходительство, — сказал Федосеев Черевину, подхватив вилкой ворох капусты. — Мы его несколько месяцев уже ищем и еще столько же искать будем.
— Я у них все спытав, — обрадовано сказал Курашкин, оборотившись лицом к Федосееву. — Гурин живе в селе Бобыльская на дачи якого-то Стельмаха. И дома цего легко дознатися, бо у нього высока башня в пятнадцать сажен да с золотой маковкой, а с башни цией видать пляж в Петергофе.
Федосеев отложил вилку и тоже встал.
— Я должен немедленно известить об этом Секеринского. Раз он только что ехал на дачу в Бобыльскую, значит у нас есть по крайней мере несколько часов, чтобы его схватить. А дачу мы быстро отыщем по башне.
Черевин в полном смятении чувств кивнул. Он не мог запретить Федосееву связаться с Секеринским, чтобы не раскрыть себя, но поимка Владимирова была для него смертельной опасностью. Оставив Федосеева на телефоне, Черевин быстро спустился вниз и направился к себе домой. Он увидел спину Курашкина, возвращавшегося обратно на вокзал, чтобы сесть на поезд в Ораниенбаум и добраться оттуда в Кронштадт. Черевин окликнул хохла и тот, обернувшись, радостно подбежал.
— Ваше превосходытельство, чи не изволыте вы заплатыти мени сорок копеек на извошшыка, що я вытратив, щоб скорише до вас добратыся?
— Я тебе сейчас заплачу! — всхрапнул Черевин и заехал Курашкину в еще не тронутое сегодня ухо.
— За що? — заорал Курашкин, хватаясь за голову, которая звенела, словно корабельная рында.
— Чтоб знал, кому и о чем можно говорить!
Черевин круто повернулся на каблуках и зашагал к себе домой. Здесь он подозвал денщика и отрядил его немедленно разыскать урядника Стопроценко и привести его.
— Я думала, что вы с Федосеевым будете праздновать до утра, — удивилась его возвращению княгиня Радзивилл, читавшая на диване французский роман. — А потом еще поедете в город к Кюбэ.
— Ой, заткнись, Катенька, не до тебя, — отмахнулся от нее Черевин.
Стопроценко приехал через десять минут с двумя казаками.
— Вот что, Стопроценко, — сказал Черевин. — Помнишь тех двух людей, которых я вытащил из Якутска?
— А как же, ваше превосходительство, помню, словно сегодня видел.
— Видел?
— Де нет же, помню!
— Так вот один из них, Владимиров, объявился в Старом Петергофе.
