Музыка «Гунтрама» лучше его либретто. В ней уже есть зачатки тех несомненных достоинств, которые мы находим в последующих операх Штрауса. В частности, возвышенная мелодия для голоса сопрано. Но в целом интересной и оригинальной оперу назвать нельзя. Отдельные ее части до смешного близки к «Тристану».
Премьера «Гунтрама» состоялась в Веймаре 10 мая 1894 года. Паулина исполняла партию Фрейхильд. Опера имела незначительный успех, и, хотя позже была поставлена в Мюнхене, вскоре была снята с репертуара. Вполне вероятно, что неудаче способствовала сама тема оперы. Люди пресытились идеями искупления и самоотречения, а также лидерами, создающими всякие мистические организации, призванные якобы нести добро, хотя сами они рассуждают как Гурнеманц. Но Штраус был другого мнения. Он приписывал провал «Гунтрама» козням критики. Более того, он защищал либретто оперы (даже в 1945 году), хотя и признавал, что это не шедевр, но не хуже либретто «Травиаты». В 1940 году, спустя почти полвека, он создал еще одну версию оперы, значительно сокращенную. Она была поставлена в Веймаре и Берлине, но опять не имела успеха. Штраус, обладавший достаточной самокритичностью, соорудил в саду своего дома в Гармише «могилу» Гунтрама с надписью на доморощенной плите: «Здесь покоится Гунтрам, чья жизнь была жестоко оборвана симфоническим оркестром его отца. Мир праху его».
За два дня до премьеры «Гунтрама» Паулина и Штраус объявили о своей помолвке. Как это происходило, нам известно из очаровательной и забавной истории, рассказанной Лоттой Лехман в ее книге «Мои многоликие жизни».
Событие произошло во время репетиции «Тангейзера». (Я слышал, что во время репетиции «Гунтрама». Но это не имеет значения.) Паулина сделала ошибку, и между нею и Штраусом, который дирижировал, возник спор. В разгар спора Паулина вышла из себя и прямо со сцены бросила ему на голову партитуру, которую держала в руках, что-то крикнула и убежала к себе в уборную. Все присутствующие онемели от подобной дерзости. Взбешенный Штраус положил дирижерскую палочку, остановил репетицию и проследовал в комнату Паулины. Сквозь закрытую дверь были слышны сердитые крики. И вдруг наступила тишина. Кто кого убил? Делегация от оркестра приблизилась к двери и кто-то робко постучал. Дверь открыл Штраус и выслушал сбивчивую речь одного из музыкантов. Оркестранты потрясены неслыханным поведением фрейлейн Паулины Аны и считают своим долгом довести до сведения своего почтенного дирижера Штрауса, что впредь они отказываются играть во всех операх, в которых она будет принимать участие. Штраус посмотрел на музыкантов и с улыбкой сказал: «Меня это чрезвычайно огорчает, потому что я только что обручился с фрейлейн Аной».
