Перед тем как занять новый пост в Веймаре, Штраус посетил Байрёйт, куда по рекомендации Бюлова его пригласили как помощника музыкального директора. Практичная Козима позаботилась о том, чтобы использовать в своих целях этот молодой талант, который к тому же был горячим поклонником Вагнера. Она удостоила его своей дружбой и часто приглашала к себе в Ванфрид. В атмосфере Байрёйта Штраус чувствовал себя независимым и счастливым и по возможности старался избегать встреч с Леви. Посещал концерты под управлением Феликса Мотля и Ганса Рихтера. К нему приехала Паулина. Под руководством своего возлюбленного она уже достаточно преуспела в артистической карьере. Козима считала ее привлекательной. После окончания фестиваля она наставляла их обоих, как исполнять «Лоэнгрина» и «Тангейзера». Штраус с жадным вниманием слушал и запоминал.
Теперь он уже был готов занять пост в Веймаре, где ему предстояло провести четыре волнующих, знаменательных и плодотворных года. В Веймаре он нашел дружеское расположение и понимание, а также возможность ставить под своим управлением те произведения, которые ему были близки по духу. Кроме того, у Штрауса еще оставалось время, чтобы иногда выступать в качестве приглашенного дирижера, а также для развития своих творческих способностей. Бронсарт и Лассен поддерживали Штрауса в стремлении к идеальному исполнению, и, хотя ограниченные провинциальные возможности не часто позволяли добиться совершенства, серьезность поставленной цели ощущалась всегда.
Богатство репертуара, составленного Штраусом, было поразительным. Он начал с «Летучего голландца» и «Волшебной флейты», потом поставил «Лоэнгрина», используя знания, полученные в Байрёйте, и «Тангейзера». «Ифигения в Авлиде» Глюка, «Виндзорские проказницы» Николаи, «Оружейный мастер» Лорцинга, «Ганс Гейлинг» Маршнера, «Вольный стрелок» и «Эврианта» Вебера — все эти оперы шли под управлением Штрауса, одухотворенные его музыкальным талантом и драматургическим чутьем. Приехавшая вскоре Паулина исполняла партии Памины, Эльзы и Елизаветы. Ее присутствие помогало Штраусу еще глубже понять Вагнера. Но и без нее дирижирование вагнеровской музыкой было для Штрауса ритуалом высокого порядка. В те дни, а также и позже, он дирижировал операми Вагнера стоя, в то время как другими, в том числе и собственными, — сидя.
Штраус не только работал в оперном театре, но и давал в Веймаре концерты. Поскольку в тот период он мыслил языком симфонических поэм, его концерты были так перегружены программной музыкой, что, как он писал отцу, Бронсарт неодобрительно покачивал головой. Неудивительно, что отец в ответ укорял его: «Твои программы не смог бы переварить и страус. Кроме Листа, Вагнера и Берлиоза, есть и другие композиторы, которые имеют право быть услышанными. Неужели Моцарт, Гайдн, Шпор и другие перестали для тебя существовать?»
