на нас, — поняла Шлёпа. — Мы богатые и знаменитые.
— Это точно, — сказал Бульдог. — Про вас опять во всех газетах пишут, мисс Шлёпа, а телевизионщики прям ошалели — так мечтают вас на свои шоу заманить. Грэм Нортон и Пол О’Грэди разругались и не разговаривают, а Опра собирается свой личный самолет аж из Америки прислать, только бы заполучить вас к себе на передачу[10].
— Ого! — с восторгом воскликнула Шлёпа. — Ну пойдемте же, ребята. Айда в лимузин!
— Надо ж папу и Элис предупредить, нет? — тормознула я.
— Ага, можно подумать, они нас отпустят, если мы скажем, что едем с вот такенным дядькой-гориллищей по телику выступать, — зашипела Шлёпа. — Это всё ненастоящее, Розалинда. Это волшебство — и это всего на один день. Можешь остаться и всё испортить, если тебе так хочется, а лично я собираюсь отрываться.
— А мы что, тоже знаменитые? — спросил Робби. — Жалко, нельзя папе рассказать. А чем я знаменит? — Он потянулся к ближайшему дереву — просто проверить — и попробовал подтянуться. Не вышло.
— На сей раз ты точно не гимнаст, — сказала Шлёпа. — Всё, мы идем, Бульдог.
Она зашагала рядом с ним, унося с собой Моди.
— Пошли посмотрим, правда там розовый лимузин или нет, — шепнула я Робби. — Не бойся. Я не дам ей сесть в машину, и уж конечно не с Моди.
Держась за руки, мы поспешили за ними. Вдалеке послышался шум. Он все нарастал и нарастал — а потом мы увидели за деревьями толпу народа. Люди чего-то ждали, болтая, пихая друг друга локтями и держа над головой наготове мобильники, чтобы фотографировать.
— Чего они ждут? — спросила я, когда мы подошли ближе.
Вдруг толпа заревела. Люди бросились к нам, фейерверками засверкали вспышки фотокамер.
— Они ждут нас ! — поняла Шлёпа.
Бульдог протискивался вперед, широко разведя руки, чтобы прикрывать нас, а два лба-охранника, еще больше его, оттесняли толпу и не подпускали к нам чересчур резвых фанатов.
— И впрямь! — Я оглядела себя в надежде, что, может, уже превратилась в холеную и взрослую звезду, загорелую, на каблуках и в сверкающем платье с вырезом. Но нет, я осталась собой: мышиные косички, не очень чистая футболка и джинсы с прорехами на коленях после вчерашнего лазанья по сосне. Робби тоже внешне не изменился — волосы сзади торчат, очки немного набекрень. Шлёпа выглядела по-прежнему — футболка маловата, пузо торчит, блестящие кроссовки все в песчаной пыли. Моди всегда загляденье — чудные светлые волосы, и большие голубые глаза, и милая улыбка, — но сейчас у нее текло из носа и она беспокойно сосала палец.
