Четверо детей и чудище | страница 11
— Нам там вдвоем места не хватит. И… И ты слишком тяжелая. Дерево сломается, если мы обе на верхушку влезем. Лучше спускайся. — Я замолчала, отчаянно стараясь придумать, как же ее убедить. — Ты пугаешь Моди, вон она уже плачет.
Шлёпа перестала махать и взялась за ствол как положено, обеими руками. Она меня недолюбливала. Не говоря уж о бедном Робсе. И папа наш ей не нравился, и, похоже, ее собственная мама тоже. Любила она, кажется, одну только Моди.
— Все хорошо, Моди! Я уже иду, — крикнула она и принялась резво спускаться — одна рука здесь, другая там, — съезжая по чуть-чуть. Она мухой проскочила мимо меня, и я заставила себя последовать за ней.
Очутившись на земле, я едва могла стоять на ногах. Мне в сотне книжек встречалась фраза «мои ноги превратились в студень», но только сейчас я поняла, каково это на самом деле. Ноги под джинсами так тряслись — я боялась, что они меня не удержат.
— Ну ты даешь, Розалинда! — Робби глядел на меня с восхищением.
— Легкотня, как Шлёпа и говорила, — соврала я.
Шлёпа терла ободранные до локтей руки — слишком быстро съехала по стволу. Еще она перепачкала футболку, но, похоже, не расстроилась.
— Видишь, Моди, — сказала она, выхватив ее из рук Робби и обняв, — со мной все хорошо. Когда подрастешь, тоже будешь лазить по деревьям, как Шлёпа. Я тебя научу. — Потом посмотрела на Робби: — Теперь твоя очередь.
— Робби еще мал по деревьям лазить, — выпалила я.
— А вот и нет! Лезь давай, Робби. Или тебе слабо? — подначила Шлёпа.
Робби был в ужасе, глаза у него стали вот такущие.
— Можно не отвечать на слабо, Робс, — сказала я.
— А вот и нельзя, — прищурилась Шлёпа. — Если не полезешь, значит, ты трус.
— Нет, не отвечать на слабо еще храбрее, чем отвечать, — сказала я (хотя сама-то ответила).
Робби беспокойно посмотрел на Шлёпу. Она не знала жалости.
— Да ты просто трухло. Тру-у-ухло, тру-у-ухло, — начала дразниться она. Моди присоединилась — решила, что это игра такая. — Вот видишь, даже Моди считает, что ты трухло!
— Ну и ладно, — сказал Робби, хотя у него уже слезы стояли в глазах.
— Ой, смотрите, рёва-корова, — продолжала цепляться Шлёпа.
— Отстань от него, — рассердилась я.
— Да он же нюня. Даже до середины влезть боится, — не унималась Шлёпа.
— Ничего я не боюсь, — сказал Робби. — Сейчас увидите.
Он поплевал на ладони — как делают суровые дядьки в старых фильмах — и подпрыгнул, чтобы ухватиться за нижнюю ветку. Прыгнул он не очень хорошо. До ветки не достал, а только крепко приложился носом о дерево.