Однако она не посмела тогда заговорить и лишь с грустью глядела вслед молодым людям, которые скакали верхом на лошадях вдоль берега, весело смеясь.
Мойра умоляла Юэна взять ее с собой.
— Что? Женщина на борту кеча[8]? Немыслимо, — расхохотался тот.
Однако Мойра заметила, что Стюарт не разделял веселья друга. Он просто коснулся шляпы и повернул лошадь к воротам замка.
«Он такой почтительный и благородный, — думала Мойра, глядя, как мистер Уэстон уносится прочь. — Очень надеюсь, что Юэн скоро снова пригласит его в замок».
Но на Стрэткэрронов обрушилось столько проблем и забот, что было не до гостей, и мечта Мойры поближе познакомиться со Стюартом стала всего лишь одной из прихотей, от которых пришлось отказаться, равно как и от поездки в Эдинбург.
Погода переменилась — стоял ноябрь. Холод и дожди опустились на Лох-Ерн, а Лендок укрыли непроглядные туманы.
В такое время замок выглядел мрачным, его каменные стены стали холодными и сырыми.
Одним таким утром в конце месяца принесли телеграмму.
Юэна не было в замке: кое-кто из фермеров обозлился, узнав, что арендную плату повышают на три пенса, и он пошел объясняться с недовольными.
Дома остались только Мойра с матерью.
Рэнкин со своей обычной неторопливостью вошел в гостиную и вручил графине телеграмму. Маргарет затаила дух, осознав, что это.
— Что там, мама?
— Телеграмма, милая. Думаю, она от твоего отца.
— Открывай же скорее.
Графиня держала телеграмму в руках. Испугавшись, что это может быть дурная весть, она не могла заставить себя открыть конверт.
— Мама, мы должны узнать, что там внутри. Умоляю, открой ее.
Графиня твердой рукой разорвала коричневый пакет.
— Что там написано? Ах, мама, пожалуйста, скажи мне, скажи!
Глаза графини наполнились слезами, но это были слезы радости. Всхлипнув, она передала телеграмму Мойре.
— Дорогая, твой отец… он возвращается домой в следующую среду. Он жив и здоров, хвала Господу!
Мойра вчитывалась в текст телеграммы, пытаясь обнаружить какой-нибудь намек на финансовый успех отца, однако ничего не нашла.
В одно мгновение вместе с радостью в душу закрался страх: если бы все сложилось хорошо и отец заработал состояние, он бы, конечно, сообщил об этом в телеграмме.
Графиня позвонила, вызывая Рэнкина, и принялась мерить шагами комнату.
— Нужно так много сделать к возвращению твоего отца: вычистить замок до блеска и позаботиться, чтобы на столе было мясо. Попрошу Юэна по такому случаю отдать на бойню одну из свиней — твой отец любит свиные отбивные.
