Чтиво | страница 5
— Ты права. Извини.
Дочь откинулась на стуле и скрестила руки.
— Милая. Пожалуйста, не плачь.
— Я не плачу. — Она отерла глаза.
— Я не хотел.
— Знаю. — Дочь опять взяла его руку. — Значит, Пол тебе нравится.
— Я покорен, — солгал Пфефферкорн.
Дочь улыбнулась.
— Не знаю, что вы решили насчет свадьбы, — сказал он, — но я бы хотел внести свою лепту.
— Ой, пап. Очень мило, но это лишнее. Уже обо всем позаботились.
— Прошу тебя. Ты моя дочь. Могу я поучаствовать?
— Родные Пола уже сказали, что помогут.
— Я тоже хочу помочь.
Дочь поморщилась:
— Но… все уже сделано, правда.
Отказывает из жалости, понял Пфефферкорн.
Оба знали, что у него нет денег на свадьбу. Интересно, что подразумевало его желание «поучаствовать»? Что он может? Парковать машины гостей? Отказ дочери и собственная беспомощность были унизительны. Пфефферкорн вперил взгляд в сцепленные пальцы. Повисло молчание.
Дочь оказалась права: десерт даже отдаленно не был сладок. Текстурой и вкусом пончики, заказанные Пфефферкорном, напоминали спрессованный песок. Пфефферкорн попытался оплатить трапезу, но Пол на пути из туалета уже дал официанту свою кредитку.
6
В аэропорту повсюду — на стеллажах и витринах книжных киосков — красовались романы Уильяма де Валле. Через каждые десять ярдов маячили картонные постаменты, увенчанные большой фотографией Билла с суперобложки: знаменитый писатель в плаще позировал на фоне темных облетевших деревьев. Приехав за час до рейса, Пфефферкорн разглядывал портрет. «Воистину Уильям де Валле», — подумал он.
— Позвольте, — сказали у него за спиной.
Пфефферкорн посторонился, пропуская человека к книжному прилавку.
Все тридцать лет Билл неизменно присылал ему подписанные экземпляры своих романов. Поначалу Пфефферкорн был рад за друга и горд тем, что его выделяют среди прочих, дабы отпраздновать успех. Но потом успех этот все прирастал, а Пфефферкорн все очевиднее пребывал в застое, и подобные дары стали казаться издевкой. Пфефферкорн уже давно не читал книг Билла — триллеры он не любил, — а в последние годы нераспечатанные бандероли отправлял прямиком на помойку. Постепенно он избавился и от прежних подношений. Выпущенные маленькими тиражами, первые издания ранних произведений Уильяма де Валле, который еще не успел стать признанным автором, нынче стоили хороших денег. Пфефферкорн не желал барышничать и подаренные книги отдавал в местную библиотеку или тайком запихивал в сумки пассажиров автобуса.
Разглядывая кричащую витрину, он решил, что слегка задолжал старому другу. Пфефферкорн купил роман в твердом переплете, добрался до зоны вылета и уселся читать.