(«
Zoonomia») он высказал предположение о спонтанных изменениях, происходящих в живых организмах. Хотя Дарвин продолжал симпатизировать Пейли, он стал интересоваться тем, как создаются научных законы, и какие доказательства считаются приемлемыми — на этом пути он столкнулся с книгой Джона Гершеля под вводящим в ступор названием
«Вводные рассуждения об исследованиях в области натуральной философии» («Preliminary Discourse on the Study of Natural Philosophy»). Он также обзавелся экземпляром
«Личного повествования» («Personal Narrative»), 3754-страничного блокбастера Александра фон Гумбольдта, в которых отважный исследователь рассказывал о своем путешествии в Южную Америку.
Прочитав их, Дарвин пришел в восторг. Гершель разжег в нем интерес к науке, а Гумбольдт показал, насколько потрясающими могут быть научные открытия. В тот самый момент он принял решение посетить вулканы Канарских островов и своими глазами увидеть драцену — Великое Драконово Дерево. Его друг Мармадьюк Рэмси согласился поехать вместе с ним. Они должны были отправиться в тропики сразу после того, как Дарвин подпишет 39 Статей Англиканского Вероисповедания на церемонии присуждения академической степени. В качестве подготовки к путешествию Дарвин отправился в Уэльс для проведения полевых геологических исследований. Он обнаружил, что древний красный песчаник не встречается в долине Клуид, несмотря на то, что национальная геологическая карта утверждала обратное. Благодаря этому, он добился признания среди геологов.
Через некоторое время он получил письмо. Рэмси скончался. План с Канарскими островами зашел в тупик. Тропики казались далекими, как никогда. Мог ли Чарльз отправиться туда в одиночку? Все еще находясь в раздумии, он получил из Лондона объемный конверт. Внутри было письмо с предложением присоединиться к кругосветному путешествию. Корабль отплывал через месяц.
Британский флот планировал исследование и составление карты береговой линии Южной Америки. Путешествие задумывалось как хронометрическая разведка — иначе говоря, навигация была целиком основана на сравнительно новой и не вполне внушающей доверие методике определения долготы с помощью высокоточных часов, или хронометра. Возглавить экспедицию предстояло 26-летнему капитану Роберту Фицрою, а в качестве корабля был выбран Бигль.
Фицрой был обеспокоен тем, что, командуя кораблем в одиночку, мог довести себя до самоубийства. Его опасения были вполне оправданными: предыдущий капитан
