Но эти идеи запали в их головы. В частности, вице-президент незамедлительно убрал все записи о постоянстве видов в статье, над которой работал.
Теперь Дарвин мог поклясться головой, что напечатав книгу, которую он ранее решился не писать, но о которой продолжал думать все время, он ничего не потеряет. Он ожидал, что это будет огромный многотомный трактат с обширными ссылками на научную литературу, рассматривающий каждый аспект его теории. Он собирался назвать его «Естественный отбор» (сознательно или подсознательно ссылаясь на «Естественную Теологию» Пейли). Но время поджимало. Он постоянно исправлял и полировал уже существующие статьи, изменив название на «О происхождении видов и сортов посредством естественного отбора». Позже, после совета своего издателя Джона Мюррея, он убирает из названия «и сортов». Первый тираж в 1250 копий поступил в продажу в ноябре 1859 года. Дарвин послал Уоллесу бесплатный экземпляр с пометкой «Одному Богу известно, что подумает общественность».
Несмотря на это, весь тираж был распродан еще до публикации. На эти 1250 книг пришло полторы тысячи предварительных заказов, и Дарвин сейчас же принялся за пересмотр материала, готовя его для второго здания. Чарльз Кингсли, автор книги «Дети вод», приходский священник и ярый христианин, настолько оценил ее, что даже написал благодарственное письмо: «Это так благородно- верить, что Бог создал основные формы жизни, способные к саморазвитию, словно Ему нужно вдохнуть свежий воздух в лакуны[59], которые Он сам и создал». Из за своих взглядов Кингсли считался инакомыслящим, так что его похвала чести не делала.
Отзывы, непоколебимые в своей религиозной ортодоксальности, были куда менее приятными. Хотя в «Происхождении» о человеке упоминалось лишь мимоходом, все обычные жалобы о людях и обезьянах, а также об оскорблении Бога и церкви немедленно всплыли на поверхность. Что особенно раздражало рецензентов, так это то, что обычные люди покупались на эти вещи. Для высшего класса играться с радикальными взглядами было обычной забавой, не более чем озорством, совершенно безобидным для образованных господ (женщин в расчет не брали). Но обычные люди были подвержены влиянию таких идей, что могло привести к нарушению установленного порядка. Ради всего святого, книга купили даже жители пригородной зоны за станцией Ватерлоо! Она должна была быть изъята из продажи!
Но было слишком поздно. Мюррей готовился отпечатать три тысячи экземпляров второго издания, продажи которого наверняка не пострадали бы от общественных споров. Лайель, Хукер, и антирелигиозный евангелист Томас Генри Хаксли — люди, мнение которых было для Дарвина очень важным, были впечатлены, и более того, почти убеждены в теории. В то время как Чарльз оставался в стороне от общественной дискуссии, Хаксли решил вступить в бой. Он был полон решимости обратиться к атеизму, и «Происхождение» дало ему точку начала. Радикальные атеисты полюбили книгу — ее общее послание и научная весомость была достаточным для них основанием, а тонкости их не особо интересовали. Хьюитт Уотсон даже назвал Дарвина «величайшим революционером в естественной истории своего века».
