Часов с четырех дня все на «Воровском» приводили себя в порядок. Когда часов в семь мы отправились на празднество, вид у нас был необычайно блестящий, и совершенно светский — так приоделась вся наша компания. Тут, между прочим, я отмечу факт, мало известный людям, не имеющим связи с моряками. Обычно считают моряка необычайным пьяницей, забулдыгой, вечно грязным. Это в корне неверный взгляд. Правда, трезвенники среди моряков не в почете, пьют почти все; но пьяный — это явление сравнительно редкое. С наибольшим уважением относятся к тому, кто пьет, но не становится пьян. За одеждой своей моряки очень следят. Каждый имеет по два-три костюма. Когда идут на берег, то одеваются так, как редко могут у нас одеваться врачи или инженеры, не говоря уже о рабочих. В отношении одежды русские моряки (особенно балтийцы) выделяются по сравнению с немецкими и английскими моряками.
Итак, можно себе представить, как оделась команда. в этот день, когда шла на праздник, устроенный в ее честь, если и обычно столько внимания уделялось одежде.
Около получаса езды на трамвае — и мы входим в театр. Это один из лучших театров Монтевидео. Большой, нарядный, находящийся в центре города, он всегда привлекает к себе публику, а в этот вечер, когда в зале можно было увидеть «настоящих русских большевиков», конечно, театр был полон.
Когда мы уселись на предназначенные для нас места — первый ряд кресел первого яруса — оркестр заиграл «Интернационал», а публика стала аплодировать. Но в этот вечер среди публики, состоявшей главным образом из состоятельных жителей центра, не чувствовалось такой горячей симпатии к нам, какую мы видели после, когда вечера устраивались в дрянном, холодном, грязном, некрасивом театре «Портеньо», в портовом районе. Тут были зрители, хоть и с симпатией и благожелательно относящиеся к нам, но все же только зрители, а там мы были среди друзей, среди товарищей.
Испанская часть программы, состоявшая из двух пьесок и речи одного из уругвайских коммунистов о значении нашего приезда, была принята публикой тепло, но не горячо, а нами совсем холодно, так как мы ни слова не поняли. Но тем горячее было принято выступление нашего пароходного струнного оркестра, игравшего различные русские песни. С этого вечера русский оркестр стал любимым участником всех вечеров, устраивавшихся во время нашего пребывания компартией Уругвая.
Около часу ночи усталые, но довольные, вернулись мы домой. Но нам не пришлось как следует выспаться: следующий день был, так сказать, «гала-спектакль» в нашу честь.
