С каждым словом Франческо подозрительность герцога возрастала, а когда он закончил, лицо Джана Марии перекосила злобная гримаса.
— Назначить тебя моим гонфалоньером? — пробормотал он. — С каких это пор Баббьяно стал республикой? Или твоя цель — сделать нас республиканцами с тем, чтобы самому утвердиться на самом верху?
— Ты меня превратно истолковал… — начал было Франческо, но кузен не дал ему договорить.
— Превратно? Нет, нет, мессер Франческино. Я все понял. — Неожиданно он поднялся. — До меня доходили слухи о растущей симпатии моих подданных к графу Аквильскому, но я позволил себе не придавать им особого значения. Этот негодяй Мазаччо перед самой смертью талдычил мне о том же, но в ответ я огрел его хлыстом по физиономии. Тогда я полагал, что поступаю правильно. Но позапрошлой ночью мне приснился сон… Ну да Бог с ним. Такое может случиться в любом государстве. Если появляется человек, которого подданные предпочитает тому, кто занимает трон, к тому же еще благородных кровей и знатного происхождения, как ты, он становится реальной угрозой правителю. — Герцог злобно ухмыльнулся. — Мне нет нужды напоминать тебе, как поступают Борджа с подобными личностями. Да и Сфорца в таких случаях принимают необходимые меры предосторожности. Дураков в нашем роду пока не было, и я не желаю быть первым из них, а поэтому не собираюсь вручать всю принадлежащую мне власть в другие руки. Как видишь, дорогой кузен, цель твоя мне предельно ясна. У меня острое зрение, Франческино, очень острое!
Джан Мария засмеялся, довольный собой.
Франческо сидел с непроницаемым лицом. Да, он мог бы сказать герцогу, что будь на то его желание, и он немедленно получит трон Баббьяно. Но предпочел избрать другой путь, все-таки надеясь уговорить представителя рода, в котором еще не было дураков.
— Как же плохо ты знаешь меня, Джан Мария, если думаешь, будто я охочусь за твоим троном. — В голосе графа слышалась горечь. — Уверяю тебя, собственную свободу я ценю куда выше герцогских привилегий. И советую прислушаться к моим аргументам. В противном случае наступит день, когда ты останешься и без тропа, и без герцогства, его заграбастает Борджа. Тогда будет поздно вспоминать о моем предложении спасти тебя, которое ты сейчас готов отвергнуть, как привык отвергать другие предложения своих умудренных жизнью советников.
Джан Мария пожал пухлыми плечами.
— Если под другими предложениями ты подразумеваешь совет жениться на племяннице Гвидобальдо, то могу обрадовать твою душу истинного патриота. Я согласился на этот союз. — Герцог снова рассмеялся. — Теперь, как видишь, мне не страшен сын Александра IV. Объединившись с Урбино и его союзниками, я смогу противостоять Чезаре Борджа. А сам буду мирно спать под боком у моей очаровательной женушки, надежно защищенной армией ее дядюшки. И мне не понадобится назначать моего кузена гонфалоньером Баббьяно.
