– Если вы немедленно не покинете машину и не начнете разговаривать со мной нормально, я сделаю дырку в вашем брюхе! – бесновался майор, размахивая пистолетом.
Мы с адъютантом обменялись быстрыми взглядами. По багровому лицу майора и его бешеным глазам было понятно, что он способен на такое. Адъютант спрыгнул с машины, стал по стойке смирно, отдал честь и отрапортовал:
– Герр майор, я адъютант четвертой роты разведывательного батальона панцер-гренадерской дивизии СС «Нордланд», вместе с двумя солдатами и бронетранспортером минометного взвода следую к пункту сбора роты.
– Вы нужны мне здесь. Вы будете оказывать нам огневую поддержку. Ожидайте моих приказов! – заявил майор и повернулся, чтобы дальше руководить организацией обороны.
– Герр майор, машина в ее нынешнем состоянии бесполезна. Согласно приказу, ее надлежит доставить в ближайшую походную мастерскую для ремонта, – осмелился возразить адъютант.
Майор снова бросился к нам.
– Вы останетесь здесь и будете ждать моих приказов! – крикнул он и ушел.
Адъютант снова забрался на бронетранспортер. Перед нами открывались блестящие перспективы! Повсюду слышался шум боя, и артиллерийская канонада постепенно приближалась. А здесь, посреди поля, толпились несколько сотен человек, никак не защищенных. Налет вражеской авиации или прицельный артиллерийский залп – и от них ничего не останется.
Адъютант не сказал ни слова, только мрачно поглядел вслед майору, который бежал прочь. Майор добрался до дальнего фланга позиции, примерно в 300 метрах от нас, адъютант нырнул в машину и приказал водителю:
– Гони так быстро, как только может эта развалина!
С рычанием бронетранспортер дернулся и покатил дальше. Но это не было трусостью.
– Никто еще не осмеливался обвинить меня в этом, и я не думаю, что есть причины для таких обвинений. С одной стороны, мы должны присоединиться к нашей роте до того, как большевики окажутся там. С другой – мы не должны погибнуть в бесславном и бессмысленном бою без единого шанса нанести потери противнику.
Адъютант бормотал все это мне, пока мы выглядывали из люка и смотрели на майора, который все еще не заметил нашего отступления от его безумной «линии обороны». Нам было жаль парней, которые там находились.
Мы, наверное, отошли оттуда на расстояние в 300 метров, когда услышали неприятный, слишком знакомый вой. «Сталинские органы»! Совершенно инстинктивно мы вжимали головы в плечи.
В яблочко! Прямо в центр отряда. Залп этого ужасного оружия дал такой сокрушительный результат, которого могут достигнуть только «Сталинские органы» или «Небельверфер». Мы увидели столб черно-коричневой земли, человеческие тела, которые, кувыркаясь, разлетались в разные стороны, серию вспышек, следовавших одна за другой. Когда черная пыль осела, никто из солдат уже не двигался. Ужасная работа, сделанная в один миг!
