— Откуда ты знаешь, может быть, наша девка в парике и есть самый настоящий киллер?
«Телохранителей у меня нет, но есть отличная секретарша Алла. Когда я не хочу с кем-то встречаться, она забетонирует вход в мой кабинет, но персону нон грата не пропустит. Зато телохранитель есть у моей любимой жены Настасьи».
«Значит, за здоровье жены вы все-таки опасаетесь?»
— Ну привязалась, убогая! — не сдержался Валдаев. Похоже, толстая телевизионщица активно ему не нравилась.
«Конечно, опасаюсь. Иногда она пытается починить застежку у клипсы электроножом…»
В подобном духе интервью продолжалось еще около десяти минут.
— Ну, что скажешь, Валдай?
— Что я скажу? Нормальный мужик. Симпатяга
— М-да. Знаешь, Саня, имея такую обалденную жену, я бы не стал заводить ненадежных любовниц.
— А надежных? Да, действительно, жена у Кармелина из разряда «от кутюр». Штучный экземпляр
Хотя, когда я беседовал с ней в субботу, она мало напоминала красавицу с видеокассеты. Так, придавленная сапогом водяная крыска…
— А что ты, Саня, хочешь? Подле теплого трупа-то! Нет, зря Кармелин изменял Настасье. Я бы не стал
— Я бы тоже. Разве что с телохранительницей жены. С Маргаритой.
Дверь распахнулась, и в дверном проеме возник майор Алимов. Он любил появляться внезапно и устрашающе, очевидно представляя себя Бэтменом. Зуфар Алимович с подозрением посмотрел на Валдаева и Здоровякина. Те не пошевелились. Наверное, занимались в момент появления начальства вполне легитимной деятельностью.
— Работаете, противные ребятишки?
— Работаем, Зуфар Алимович, работаем, — отозвались оперативники. — Вот, сексуальную жизнь Кармелина обсуждаем.
— Да? Ну хорошо. — Майор вроде собирался сказать что-то умное и глубокомысленное, но передумал и, ободрительно кивнув подчиненным, вышел из кабинета. Через секунду вернулся: — На обед-то куда-нибудь пойдете, жертвы марвелона?
— Ко мне домой, наверное, сходим, да, Сашка? — предложил Здоровякин.
— Обязательно пообедайте. Здоровье надо беречь смолоду. А то наживете себе язву, бойцы. Ну ладно, работайте пока, работайте. — Зуфар Алимович скрылся. На этот раз окончательно.
— Ты не знаешь, что такое марвелон? — не понял Здоровякин.
— Одно из двух. Или противозачаточные пилюли, или слабительное.
— Странно. При чем тут они? — удивился Илья. — Алимыч вечно завернет что-нибудь непонятное.
Ладно, вернемся к делу. Знаешь, вот я все думаю про…
— Я вспомнил! — заорал вдруг Валдаев и хлопнул себя ладонью по лбу.
— Что?! — подпрыгнул на стуле Здоровякин. Он понял: друг, осененный внезапной догадкой, вплотную приблизился к раскрытию убийства. Илью охватил священный трепет. — Что, Сашенька?
