Июль 1995 года он провел в прогулках по московским переулкам, выходившим своими кривыми коленцами на Бульварное кольцо, которое так или иначе вело его к Чистым прудам. Почему Сергея тянуло туда постоянно, понять было не сложно. Здесь его ждали. Принимали как мужчину. Уважали, робели, когда он вспоминал кое-какие детали из своей военной биографии, восхищались им, когда он дерзко, уверенно, обоснованно (так ему казалось) комментировал действия самых высокопоставленных деятелей государства и армии. Такое отношение к себе любому человеку приятно, особенно из бывших, отставных. А уж когда он переходил к главной теме своей жизни – к книге, то Марина просто млела от радости. Какой человек рядом сидит! Это млеющее восхищение обычно заканчивалось нежностями, которые очень удачно вписывались во взаимоотношения двух, по случаю нашедших друг друга и нужных друг другу людей. Нужных некоторое время.
Марина при всей ее покладистости и постоянной готовности слушать Сергея с открытым ртом и нежиться с ним на роскошной кровати с откровением, свойственным лишь недавно разведенным женщинам, привыкшим к мужской ласке, приучившим себя к ней и не имевшим никакого желания забывать эту привычку, не была-таки обычной брошенной самкой. Вообще она была скорее необычной, чем обычной. Во всем.
Закончив технический вуз в те годы, когда в «ящиках», на заводах, в административных учреждениях уже довольно остро ощущался переизбыток специалистов и роскошных бабенок с дипломами об окончании высшего образования, и получив вместе с дипломом еще и молодого кандидата наук в мужья, она некоторое время была абсолютно счастлива. Добившись свободного распределения, Марина никуда устраиваться не стала, хорошо подготовилась к главной своей обязанности: родила сына, растормошила буку-мужа, слишком уж влюбленного в инженерное дело, стала ходить с ним, оставляя сынишку теще или матери, в гости, в рестораны, не самые, впрочем, дорогие, богатые. Тянуло ее к людям. Она будто бы искала что-то потерянное. Она была на людях в меру раскованна и счастлива. Муж маялся на людях. Пил немного. Утром, счастливый, бежал на работу, мечтая только об одном: чтобы у жены к вечеру не родилась какая-нибудь очередная идея. Ему работать хотелось. В лаборатории он был как рыба в воде. У него в той воде даже рыбки были свои, очень симпатичные. Жена, правда, об этом не догадывалась долгое время. А именно до тех пор, пока ей самой не надоел ее муж.
