– Это самое главное. А что там с пожаром?
– Да теперь, думаю, затушат. Очаг локализовали, и уже все пошло на спад.
– Вот видите, надо было мне Вам не мешать, и все давно закончилось бы.
– Что ты, сынок. Ты все правильно сделал.
Андрей почувствовал, что Малинин совсем как-то разволновался. Наверное, нервы стали у мужика понемногу отпускать после такого стресса, и он расчувствовался. Андрей ответил в трубку:
– Ну, хорошо, Валентин Петрович, давайте завершайте там наверху, а мы внизу разбираться будем. Через минуту стартуем.
– Удачи.
– Спасибо, и Вам того же.
Андрей спустился в батискаф, задраил люк и занял место рядом с Вадимом.
– Ну что, Вадик, поехали?
– Поехали, – ответил Вадим, преодолев волнение и почувствовав себя спокойнее рядом с уверенным Андреем.
– Ну, так давай, трогай. Ты же у нас мастер-пилот подводного мира, – то ли шутя, то ли серьезно произнес Андрей.
Вадим потянул ручку регулятора глубины на себя, и они начали погружение в холодную морскую пучину. У поверхности батискаф несколько раз качнуло на волнах штормового моря, но уже на глубине двух десятков метров все было тихо и темно. Слабый свет пасмурного дня сюда уже почти не проникал. А на 100-метровой глубине была уже абсолютная темнота. Вадим включил прожекторы, но чернота от этого казалась еще более густой. Изредка свет выхватывал каких-то рыбин странного вида, а то и вовсе неизвестных морских обитателей причудливой формы. Даже здесь в этой холодной арктической стихии на глубине течет своя жизнь, подвластная своим законам. Но человек своим присутствием и сюда вмешивается все больше и больше, мешая матушке-природе самой хозяйничать в своих владениях.
Стрелка датчика глубины достигла отметки 300 метров. Андрей как будто физически ощущал то мощное давление, которое испытывал на себе корпус батискафа. Вадим прекратил вертикальное погружение и включил самый малый ход. Дальше при движении он уже работал рулями глубины, продолжая медленно погружаться наподобие того, как это делает самолет при посадке с помощью специальных закрылков, выполняющих функции рулей высоты. При этом он держал курс 290 по компасу в направлении на северо-запад: к донной плите, где предположительно сорвало крепление троса платформы. На зеленовато-голубом экране это место было обозначено красной точкой, а местоположение батискафа – розовой. Было видно, как эти точки постепенно сближались. Наконец, судя по экрану, расстояние между батискафом и плитой составило всего 50 метров. Вадим прекратил движение вперед и уже совсем медленно спустил аппарат почти к самому дну, «зависнув» в двух метрах от него. Дальше спускаться на самое дно было ни к чему, поскольку при движении, даже самом медленном, взмучивался ил, и резко сокращалась видимость.
