А Вадим, тайно влюбленный в Оксану несколько лет и конечно знавший о предыдущих ее взаимоотношениях с Андреем, уже заранее изводил себя ревностью, но отступать от своих намерений никак не собирался.
Как ни банально это звучит, но образовался классический любовный треугольник, каковых в человеческих судьбах случалось великое множество во все времена. Андрей никак не хотел быть его частью и решил справиться с обидой, забыв обо всем, что было. «Мужик я или тряпка? Пусть живут, как хотят. Я не буду никому мешать».
* * *
Но как оказалось, точку в этой истории ставить было еще рано. Должны были произойти еще очень серьезные и непростые события, чтобы все расставилось по своим местам.
Видно так было угодно судьбе, но Андрей прибыл на платформу как раз в тот момент, когда в составе двухнедельной вахты здесь находился и Вадим. И в зону ответственности Вадима входил надзор за исправным состоянием основных и вспомогательных подводных средств морской платформы. Так что над изучением и анализом проблемы они должны были работать вместе.
Однокурсники встретились, как ни в чем не бывало:
– Здорово, дружище, рад тебя видеть, – произнес Вадим, встречая Андрея на вертолетной площадке платформы.
– Здоров, коли не шутишь, – ответил Андрей, не выказывая при этом особой радости.
– Какие уж тут шутки. Надеюсь не в обиде на меня за Оксану?
– Да какие могут быть обиды? Мужикам ссориться из-за женщин – последнее дело. Иначе и жить было бы нельзя, если на каждый их фортель заморачиваться.
– Ну, так что, мир?
– Мир.
Парни пожали друг другу руки, и у обоих стало легче на душе. Нормально работать вместе бок о бок да еще в заполярной Арктике, держа «камень за пазухой», попросту невозможно.
* * *
Андрей почти в полной темноте, при свете продолжающей мигать красной лампочки нащупал ручку рундука внизу, открыл его и затем быстро достал и надел спасательный жилет.
На любом судне существует специально разработанная и утвержденная схема борьбы за его живучесть, где каждому члену экипажа в случае возникновения нештатной ситуации надлежит занять строго определенное место. Примерно такие же правила действуют и на морской платформе. Но Андрей не был постоянным членом экипажа и занимал каюту для приглашенных технических специалистов в удаленном пассажирском отсеке на четвертом уровне, где в данный момент кроме него никого не было. Остальные четыре соседние каюты в отсеке пустовали. Вся команда, специалисты и обслуживающий персонал располагались на втором и частично на третьем уровне. На морских и речных судах уровни называют палубами, но на морских эксплуатационных платформах, это понятие как-то не прижилось. Да и какие же это палубы, если платформа это не судно, а огромный плавучий завод с множеством автоматизированных цехов? В одном из них аккумулируется газ с подводных добычных комплексов, в другом производится его осушка и отделение газового конденсата, в третьем добавляются реагенты для предотвращения гидратообразования, в четвертом работают мощные компрессоры, поднимающие давление до полутора сотен атмосфер. Ведь газу требуется достичь берега с приемлемым остаточным давлением, а до берега все 600 километров. В общем, ориентироваться на этом огромном плавучем промысле, не зная основных путей, невозможно.
