В воскресенье 26 сентября я пришел к Дому Советов часов в 9 утра. Кордон пришлось преодолевать опять с помощью народных депутатов. Весь день народ шел почти организованными группами с небольшими интервалами. По-видимому, пропускали по мере накопления. Тишина. По земле стелется дым от костров. Картина почти мирная. Площадь кажется безлюдной. Разумеется, по сравнению с людским половодьем среди дня. Кроме того, некоторые из несших ночную вахту уже ушли, а смена только начала прибывать. Те, кто остались, сидят у костров на досках, накрывшись куртками или одеялами, или в немногих палатках. Возятся у костерков, готовя нехитрый завтрак. Пожалуй, сейчас на площади женщин больше, чем мужчин – они на постах. Видны обветренные, плохо выспавшиеся лица, покрасневшие от дыма глаза.
В этом малолюдстве, в стелющемся дыме, в измотанных людях, в самой умиротворенности утра ощущается какая-то вековечная русская тоска, щемящая грусть. О контрасте с касками, дубинками, автоматами я и не говорю…
Площадь постепенно заполняется. Тут начинается новый «концерт», непрошенный. На той стороне, у мэрии, включили мощнейший динамик. Сначала рок-музыка, потом: «Одумайтесь! Разойдитесь!» Кажется, еще немного, и мы услышим: «Рус, сдавайся!» Атака децибелами все-таки прекращается. Проведен опыт применения психологического оружия. «На полную катушку» оно заработает с 28 сентября.
В субботу и в воскресенье женщины продолжали работу с солдатами из оцепления, и небезрезультатно. Многие задумывались, многие говорили: «Мы за вас».
Начальство старалось почаще менять оцепление, отводя распропагандированные подразделения.
По ночам защитники Дома Советов подкармливали солдат. Делились, пока было чем. Те не отказывались – ночи холодные, а питание на постах командование не предусмотрело…
Разумеется, поводов к успокоению не было. Наоборот. Солдаты и милиция уставали. У них росло раздражение против всех и вся. Наверняка многие видели первопричину своих неприятностей в Доме Советов. И они могли выполнить любой преступный приказ…
Понедельник, 27 сентября, праздник Крестовоздвижения. Обстановка снова изменилась. В оцеплении стоит какая-то новая милицейская часть довольно грозного вида. Правда, опять молодежь. Но пропускают неохотно. А ближе к вечеру, когда был Крестный ход оцепление вообще освободило дорогу. Ребята стояли отдельными группами и ни во что не вмешивались. Занимались поисками дров. Видимо, собирались коротать вечер, а то и ночь, у огня. Женщины из Крестного хода спросили: «Мальчики, вы с кем?» Один тихо-тихо, потупив голову, ответил: «Мы с вами».
