Подошла сессия, Зайнап сдала экзамены, маленький человечек в ней время от времени переворачивался с боку на бок, ее худенький животик менял форму: то становился удлиненным, то вытягивался по диагонали, ей было удивительно, странно и смешно.
От Лариски пришлось прятаться, та бы уже, наверное, сумела заметить, высмотреть перемены в Зайнап. Ее и так уже раздирало любопытство, чем это так занята ее подружка? Когда она стучала в дверь, Зайнап быстро пряталась в заднюю комнату, сидела, не шевелясь, а мать как бы тоже сильно удивлялась:
– Сама не знаю! Опять почему-то задержалась в училище. У нее там так много дел: то концерт готовят, то стенгазету выпускают, а может, к экзамену готовится, у них теперь не так, как в школе, два раза в год нужно экзамены сдавать.
Время было зимнее, темнело рано, Лариска, выпив чаю (молоко теперь покупалось только для Зайнап), убегала, прося передавать привет и приглашая подружку к себе в гости, в гарнизон.
В январе Соня забрала Зайнап к себе. Тимофей Сергеевич готовил себя к встрече с девочкой, но все равно на лице его отобразилось удивление и смятение, когда девочка разделась, и он увидел выдающийся вперед живот, ну просто как проглоченный мяч, уже большой и круглый.
Акушерка была права – плод был крупный, детский организм не справился с непосильным грузом, и в начале февраля у Зайнап с ночи начались схватки. Тимофей Сергеевич сам пошел к врачу, начальнику санчасти:
– Жена рожает, в город везти уже поздно, помогите.
Военные врачи умели все: удалить аппендицит, наложить гипс, вынуть пулю и даже принять роды.
Взяв все неотложные инструменты, доктор вошел в квартиру и увидел корчующуюся в страшных муках девочку. Возмущаться и удивляться было некогда, уже показалась головка. Так, развернуть ее, вывести плечико, ну, тужься же, малышка! Тужься!
– А-а-а-а, мамочка! А-а-а, Сонечка!
Девочка, появившаяся на свет, была точно больше двух килограммов, и она никак не была дистрофиком; другая маленькая девочка добросовестно выносила ее в своем чреве. Эта, родившаяся, закричала сразу громко и требовательно, извещая о своем появлении:
– Вот я какая! Вот такая! – набрала в легкие воздуху и закричала еще раз.
Зайнап, измученная такой непосильной работой, от которой даже взрослые женщины обессиливают полностью, напоенная горячим сладким чаем, крепко заснула.
Соня вместе с врачом убрали послед, обработали пуповину, завернули в куски чистых простыней – пеленки еще не заготовили – маленькое, тепленькое существо, которое, наоравшись, заснуло.
