— Что вы, мадам, я очень крепкая! Я застилаю постели самых маленьких, вычищаю печи от золы и умею варить суп!
— Мари — девочка послушная, набожная и исполнительная, — подхватила стоявшая у сироты за спиной мать-настоятельница. — У нее хорошо получается шить и вышивать. Что ни поручи — она всегда старается все сделать наилучшим образом. Не стоит забывать и о том, мадам Кюзенак, что, беря девочку к себе, вы совершаете богоугодный поступок. Свежий воздух пойдет Мари на пользу, потому что здоровье у нее не самое крепкое.
Услышав про слабое здоровье девочки, посетительница поджала губы. На ее лице ясно читалось недовольство. Мать-настоятельница поняла, что не стоило упоминать о болезненности Мари, но было уже поздно.
Мари была готова расплакаться. Что с ней будет, если добрые монахини не смогут оставить ее у себя? Если эта дама, которая выглядит такой строгой, не захочет ее забрать?
— О, мадам, я умею гладить! — проглотив слезы, воскликнула девочка. — Я еще ни разу не сожгла простыню или полотенце! Ем я мало и умею ухаживать за детьми. Если у вас есть дети, я стану за ними присматривать!
Было очевидно, что даже этот последний аргумент не убедил мадам Кюзенак. Посетительница вздохнула и нахмурилась.
Мадам Кюзенак была женщиной крепкого сложения, отнюдь не худенькой. Ее путь в Обазин лежал через Брив, поэтому она надела все самое лучшее и выглядела очень нарядной.
— Ты умеешь доить коров, делать творог и пасти овец? — спросила она.
Положив руку на плечо воспитанницы, мать-настоятельница сказала недовольным тоном:
— Мадам, я не понимаю, что происходит. Мы ведь договаривались, что Мари будет следить за порядком в доме и готовить!
— Разумеется. Но иногда ей придется помогать на ферме.
Мать Мари-Ансельм вздохнула. Может быть, не стоит отдавать Мари этой женщине? Нелегко принять такое важное решение, когда видишь человека первый раз в жизни… Супруг мадам, побывавший в приюте месяц назад, произвел на мать-настоятельницу впечатление человека искреннего и добросердечного. Успокаивал и тот факт, что все девочки, отданные на попечение окрестных семей, в обязательном порядке присылали ей письма с рассказами о том, как им живется. Всегда можно будет забрать девочку, если в новом доме она почувствует себя несчастной.
Мать-настоятельница выпрямилась и твердо сказала:
— У нас есть своя ферма, и Мари всегда охотно помогала пасти корову, работала на огороде и собирала траву для кроликов. Что до остального, она быстро научится!
