Оказавшись у себя в каморке, Мари поставила стакан с фиалками прямо на пол возле матраса. Потом разобрала рамку с фотографией Мадонны и вложила в один из уголков несколько цветочков. Спрятав драгоценный талисман под матрас, она, напевая, спустилась в общую комнату.
Остаток дня прошел спокойно и радостно. Нанетт вынесла стул на солнышко и, устроившись поудобнее, занялась штопкой. Праздничный обед пришелся по вкусу всем — паштет из зайчатины с добавлением чеснока, капустный суп, в котором плавал хороший кусок сала, и на десерт — молочно-яичный крем под карамельной корочкой. Нанетт редко готовила десерты, но девятнадцатого марта, на Праздник святого Иосифа, совпавший с Днем птичьих свадеб, она сделала исключение из правил.
Жак снова ушел в Прессиньяк играть в карты, дав себе обещание, что на обратном пути, в отличие от остальных выпивох, не будет петлять по дороге.
Мари долго играла с Пато. Пьер перочинным ножичком, полученным в подарок в день первого причастия, вырезал себе свисток из орехового дерева.
Стоящий на высоком холме хозяйский дом, «Бори», казался безмолвным. Мари часто ловила себя на мысли, что он производит впечатление пустого и давно заброшенного. Единственным доказательством обратного было то, что в его высоких окнах по вечерам загорался свет.
Девочке часто хотелось подойти к дому поближе, но она не решалась. Ей было бы интересно посмотреть, как в нем расположены комнаты. И почему она ни разу не видела мсье Кюзенака прогуливающимся под руку с мадам? И кто служит в доме? Был у Мари еще один вопрос, который очень ее мучил: почему ее, служанку, за которой ездили за много-много километров отсюда, держат на ферме?
Но Мари от природы была девочкой терпеливой. Она успокаивала себя тем, что рано или поздно получит ответы на все вопросы. Она еще не знала, что сегодня ее любопытство будет отчасти удовлетворено. После ужина, когда все собрались у очага, Нанетт вытянула ноги к огню и, умиротворенная после прекрасно проведенного дня, почувствовала потребность поговорить…
Пламя танцевало на каштановых поленьях. Время от времени с сухим щелчком на глинобитный пол выскакивали непрогоревшие угольки.
Мари и Пьер сидели по разные стороны очага на низких скамеечках. Жак уже улегся спать на большой кровати с пологом. Его храп постепенно набирал силу, а потом обрывался, и все начиналось сначала. Временами он вздыхал во сне.
Нанетт позабавило удивление Мари, хотя она знала, что девочка никогда не жила бок о бок с представителями противоположного пола.
