— Работаю, товарищ Сталин. Начальником механического цеха.
— Как это получилось?
— Долгая история…
— Вот завтра ви мнэ её и расскажэтэ. В Крэмле. В восэмнадцать часов вам будэт удобно?
— Нет, товарищ Сталин.
Всё это время мы переговаривались шёпотом, даже не глядя друг на друга, но последние мои слова невольно заставили Сталина повернуться.
— Почэму?
— Мне сына из яслей забирать в это время, а то жена работает допоздна.
Не успел я окончить фразу, как получил болезненный тычок локтем от Кирова, который делал вид, что не слышит разговора, но внимательно за ним следил.
— Когда же ви освободитесь?
— Я в вашем распоряжении, но в течении рабочего дня.
— В тэчении рабочего дня у мэня другие дела уже запланированы. В 21.00 ваша супруга уже сможэт присмотреть за рэбёнком?
— Да, товарищ Сталин.
— Жду вас к этому врэмени.
— Боюсь, товарищ Сталин, мне будет сложно возвратиться домой…
— Развэ ви нэ располагаетэ пэрсональным транспортом?
— Нет, товарищ Сталин. Уже не располагаю.
— Хорошо. Я прышлю за вами машину.
Когда официальные выступления закончились, а высокое начальство выразило желание осмотреть цеха, Киров, улучив момент, выговорил мне.
— Ты что!? У человека такое горе случилось, а ты на больное давишь!
— Да, что я сказал-то такого?
— Ты в каком мире живёшь? Я про газеты и не говорю даже! Хоть слухи собирал бы, что ли!
— Ох, ё! — я, наконец, сообразил, что главным событием ноября, которое все обсуждали и так и сяк, была смерть Надежды Аллилуевой, второй жены Сталина.
— То-то! — только и ответил мне Киров.
Мой, "передовой", механический цех в очереди на осмотр оказался последним, видно, директор завода, бывший главным экскурсоводом, решил подстраховаться и гарантированно оставить о себе под конец исключительно благоприятное впечатление. Однако, всё чуть не пошло прахом с самого начала, так как Сталин, войдя через ворота в моё "хозяйство", с ходу упёрся взглядом именно в станки "времён царя Гороха".
— Это что? Как это понимать!? Для завода по решению совнаркома было закуплено самое передовое оборудование! А это, что за свалка!?
Иосиф Виссарионович, по моему мнению, был несправедлив, цех, даже с виду, выглядел исключительно аккуратно. Белоногов, совершенно не ожидавший такого оборота, растерялся и ему на выручку поспешил нарком Орджоникидзе.
— Товарищ Сталин, закупленные станки, к сожалению, до нас не дошли из-за "технологической блокады". Товарищ Белоногов по своей инициативе укомплектовал цех тем, что было под рукой, — Григорий Константинович грамотно подстраховался, его слова можно было трактовать двояко, но тем не менее, он дал время Белоногову сориентироваться, хоть и перевёл на него "стрелки". Александр Михайлович же не нашёл ничего лучшего, чем опустить эпицентр внимания ещё ниже, кивнув на меня.
