Ринулся к дверям, едва не сшиб меня с ног. Небесно-голубые глаза под выгоревшими добела бровями и ресницами смотрели так, будто это я не даю ему экскаватор.
— Ну? Чего тебе? — зло спросил он.
Я молчала. Не могла выговорить ни слова под полным ярости взглядом. Тогда он повторил вопрос по-латышски.
— Вы Грачев?.. Меня… Меня к вам послал…
— Ну, кто послал? Зачем? Ох, и мямля же!
— Не знаю… Оттуда…— Я показала на недостроенный дом, угол которого виднелся в окошко.— Такой… пожилой…
— Пожилой? — Грачев недоумевающе пожал плечами.— Нету у меня пожилых.
— Ну… седой такой…
— Ах, седой! Седой имеется. Ну, так зачем он тебя послал?
Собираюсь с духом, чтоб как можно короче изложить суть дела. Но тут дверь опять завыла, и вошел тот, седой. И все объяснил Грачеву.
— Ты с ума сошел, Славка! — изумился бригадир, и все во мне возликовало: не возьмет! — Эту… эту пигалицу — к нам? — И он посмотрел на меня оценивающим взглядом.
Пигалица! Только этого еще недоставало! Меня называют и хрупкой, и изящной, и даже субтильной — есть такое дурацкое слово. Но «пигалица»?! Это уж слишком!
— Ишь ты,— продолжал бригадир.— На каблучках. С маникюрчиком.
Спрятала руки в карманы: на ногтях в самом деле лак.
— Бантики…— Грачев разбирал меня так, словно я глухая или меня вообще тут нет.
Этого я просто не могла вынести.
— Ну и что? Все это еще ничего не доказывает. Зато… зато…—я мучительно старалась припомнить доказательства моей физической полноценности,— зато я бросила гранату на тридцать метров!
Такой случай был. По совести говоря, и сама не знаю, как это меня угораздило. Но было это? Было!
И бригадир Славка при упоминании гранаты дружно расхохотались.
А я запальчиво твердила:
— Да, бросила, бросила! И ничего нет смешного!
— Смотри ты! — одобрительно сказал бригадир, с любопытством разглядывая меня как-то совсем заново.— Вот и возьми такую в бригаду — она враз тут кирпичами всех поубивает. Шутка ли, на тридцать-то метров!'
Вот его бы я действительно с удовольствием стукнула кирпичом!
— Тут такое дело…— Славка потянул с головы платок.— Дело, понимаешь, такое…
Ох, как мне не хотелось, чтобы он рассказывал мою историю! Разве Грачев в состоянии понять, что привело меня на стройку? Теперь я убеждена, что пришла сюда с твердым намерением устроиться на работу.
Но Славка не стал рассказывать. Он твердо произнес:
— Надо, понимаешь? — и так посмотрел на Грачева, что тот сразу убедился: действительно надо.
Через полчаса с запиской Грачева, в которой коряво было выведено: «Оформите ко мне. С общежитием»,— я уже стояла в коридоре возле двери с табличкой: «Отдел кадров»...
