Митяю не удается от нее убежать, что-то сзади его сдерживает. И вот это огромное существо нависает над ним, открывает огромную пасть…
— Проснись, проснись, Митяй! Ну! — кричит Гога.
Митяй открывает глаза и с облегчением вздыхает: слава богу, что это сон, и змея, которая уже в сотый раз пытается на него напасть, еще не нашла выхода из его сна, чтобы убить его по-настоящему.
Въезд на кладбище был закрыт, на воротах висел замок. Прошли в калитку и направились к ожидавшим их у могилы Косого трех мужиков, рабочих кладбища. Старые знакомые, сколько ими переворочено земли, сколько лишнего им известно… Долго живут, пора менять, как на Ивановском кладбище, а то мало ли еще…
«Блин, чего только в голову не лезет». — Митяй смахнул эту дурную мысль, как мешающую муху.
4
Черная мраморная глыба с высеченным портретом улыбающегося Косого, смотрящего прямо в глаза, медленно поднималась. Митяй невольно отшатнулся и, споткнувшись о груду кирпича, сел на нее. Но на это никто из рабочих не обратил внимания, уж больно тяжела для них была эта плита, которую они бережно поднимали, чтобы вставить в подготовленный паз бетонного фундамента.
Все… встала. Гога, чтобы удержать эту плиту на месте, вбил древесный клин между фундаментом и глыбой, потом второй клин, с другой стороны, потом — третий. Рабочие в оставшиеся отверстия начали заливать бетон.
Митяй огляделся по сторонам, решил пройтись и посмотреть, кто похоронен рядом. Справа стоит огромное изваяние мужика, склонившего голову и присевшего на колено перед гранитной плитой, на которой золотом написано, что покоится прах…
Это Рыжий. Вон какой ему дружки памятник отгрохали — метра три в высоту из черного мрамора. Этого человека он близко не знал, говорят, зверюгой был, клиентам, находящимся у него под «крышей» и не желающим платить в общак, выкручивал руки, ломал ноги. Но все делал тихо, не оставляя следов, так что местные власти не могли предъявить ему обвинения. Клиенты молчали. А тот, кто из них пытался искать защиту, исчезал.
Митяй знал одно: Рыжего братва хоронила с почестями, и лежал он не в гробу, а в урне — прахом. Остатки его тела отвезли в крематорий Москвы. Так решили на сходке: Рыжий, вместе со своим автомобилем, был раздавлен колесом огромного трактора «Кировец». При расследовании аварии в ГАИ заключение было очень коротким: ехал пьяным и попал под трактор, идущий навстречу.
А вон за ним и Леха. Из Чечни пришел, пристроился к Косому, да недолго под его крылышком работал. Собрал свою банду из молодых, волну погнал на Протаса, Ченча, местных уважаемых авторитетов. Борьба за «корону» вора в законе прошла по городу, как смерч. В течение недели проредил бригады Протаса и Ченча. Чьи это дела, разобрались быстро. На Леху устроили охоту. Вызов он не принял, исчез на месяц и однажды ночью вырезал всю охрану Протаса, а его самого взорвал в игорном клубе.
