Все это незатейливые люди, простые. Я видела запись беседы Пузакова-Мегре с адептами своей секты «Анастасия». Ну хоть бы что-то магнетическое обнаружилось в облике этого человека! Немолодой мужчина в костюме среднего качества, при галстуке. Седеющие виски, мягкий южный выговор. Похож на депутата краевой думы из крепких хозяйственников. О себе говорит в третьем лице, с почтением и обидой: «Книги Мегре не все читали». Что в нем могло пленить межзвездную Анастасию? Что могло околдовать тех людей, которые уже пятнадцать лет являются его верными последователями?
Но на самом деле успешному пророку не нужны бездонные глаза, бледный высокий лоб или же проникающий в душу голос. Все это мишура, оперетка, архитектурные излишества. Необходимы совершенно другие качества. Во-первых, природная, внутренняя, не наигранная властность. Не должно быть сомнений в его божественном знании и божественном праве. Секта — не место для дискуссий.
И второе, никак не менее важное свойство — способность слушать. «Такое ощущение, что в этот миг никого, кроме тебя, для него не существует», — вот обычные впечатления адептов, общающихся с вождем. Ведь несчастный современный человек страдает оттого, что его решительно нигде не хотят выслушать — ни в семье, ни дома, ни на улице.
Умение приказывать и умение слышать редко бывают свойственны одному и тому же человеку. Удивительное это сочетание и позволяет с такой легкостью уловлять души бывшим лифтерам и фотографам.
Живые пророки куда требовательнее умерших. История людей, ушедших под их крыло, — всегда история разрыва и скандала с прежним окружением (за исключением случаев, когда уходят семьями). Вот милая русская девочка из азиатской, ныне независимой республики. Перебралась с родителями в Москву, поступила на вечернее отделение московского института. Веселая, вежливая, верующая. Но традиционного православия ей было мало, и она увлеклась учением и личностью некой Лепши Ларисы Ивановны, переименовавшей себя в Софию Святодух.
Человек — существо злое. Однокурсники и друзья не слишком щадили неофитку. В любой компании, где она появлялась, возникали теологические дискуссии. «Ну хорошо, если у вас там православие, при чем тут измерение кармы? Уж что-то одно...» Все заканчивалось рыданиями где-нибудь в пустой комнате, на диване. Бледная, нервная, в любой компании она переводила разговор на эти темы: карма, пороки цивилизации, люди ненавидят выдающихся личностей. И в ее взгляде читалась готовность заранее всех простить, ибо не ведают...
