Как и к войне, к революции ожидатели отнеслись с видимым безразличием. Так как они не противились установлению власти Советов, то и власть Советов их поначалу не трогала. Так продолжалось до мая 1918 года, до мятежа чехословацкого корпуса и начала Гражданской войны. Чехи лояльно относились к «ожидателям августа», и не только старались не трогать их селения, но, как ни странно, даже пополнили их ряды: видно обмолвка Павла Эмильевича о необычности отзвуков гуситства в видениях Авдотьи Матвеевой была справедлива. Мягкие, трогательные рассказы о Мадоненке и Джезуатке, зафиксированные в отчетах по делу «ожидателей августа» конца двадцатых годов, что до сих пор хранятся в архивах КГБ, имеют явно чешское происхождение. В начале зимы 1918-го Авдотья Матвеева умерла от тифа в возрасте двадцати одного года. Она была похоронена на кладбище Успенской церкви села Паводь.
Колчак, в отличие от чехов, к «ожидателям августа» отнесся жестоко. Он пытался их завербовать в свои части, но, натолкнувшись на молчаливое, но решительное сопротивление, повелел с ними разобраться. Многие поселения и дворы были разграблены и сожжены, мужики расстреляны, бабы и дети изнасилованы. Оставшиеся в живых собирались на обгорелых развалинах, снова продолжали жить и работать, даже бабы и малые ребята. Несколько поселений, однако, остались нетронутыми в силу их отдаленности, оттуда оставшиеся в живых получали помощь.
Советская власть попервоначалу оказалась более лояльной к «ожидателям августа», чем Колчак. Впрочем, осталось их не так уж и много, и они по-прежнему все были молчаливы, упорны, хотя уже и не так зажиточны и чисты. В двадцатые даже началось какое-то движение организации «августовских» колхозов, быстро, однако, прекращенное. Оно продлилось года два-три, но эти колхозы быстро стали богатеть, оставаясь замкнутыми и молчаливыми, а в красных углах изб висели не портреты Ленина и Сталина, а образы Богоматери, Мадоненки. С августовскими колхозами быстро разобрались, августовцы были раскулачены, оставшиеся в живых мужики расстреляны, бабы сосланы в лагеря, дети или попали в сиротские дома, отправленные туда на перевоспитание, или стали беспризорниками. Так, например, на Соловки был отправлен целый эшелон детей «ожидателей августа», где они по большей части и перемерли. Заключенные рассказывали, что эти дети держались замкнуто, но дружно, старались помогать друг другу, старшие всем делились с младшими и всячески им помогали, пока их не разлучали, а по ночам эти дети все о чем-то перешептывались. Церковь и кладбище в селе Паводь были снесены, так что и следа от могилы Авдотьи Матвеевой не осталось. К середине тридцатых с августовской заразой было покончено.
