Разумеется, погибли далеко не все «неучтенные». Так же, как и далеко не все бойцы РККА пропали без вести в немецких котлах первых месяцев войны. Многие из них стали трудовыми и даже военными ресурсами Германии.
С советской стороны в войне с Германией отмечено беспрецедентно большое количество предателей. Речь идет и о тех, кто прямо воевал против своей страны с оружием в руках в нацистской форме, и о «добровольных помощниках», или «хиви» (от Hilfswillige - «готовые помочь»), занимавших в вермахте множество вспомогательных должностей. Они, хотя напрямую и не воевали, дали возможность воевать немцам. Как писал немецкий генерал Мюллер-Гиллебранд, «этот персонал большей частью честно нес службу вплоть до завершающего этапа войны, оказывая войскам реальную помощь и освобождая немецкий личный состав для использования в боевых действиях». По состоянию на октябрь 1943 года (уже после Курской битвы!) в штате пехотной дивизии вермахта на Восточном фронте числилось 10 708 немецких военнослужащих и 2005 «хиви», т. е. последние составляли почти 20% личного состава.
Очень многие из этих людей помогали врагу совершенно сознательно. Они мстили советской власти за раскулачивание, голодомор, ГУЛАГ и прочие подобные вещи. А другие просто хотели облегчить себе кошмар плена.
В плен этот их в подавляющем большинстве случаев загнало родное командование.
Военно- политическое руководство Советского Союза летом 1941 года оказалось глубоко преступным. Никакого другого определения людям, которые ТАК вели войну, дать нельзя. Ссылки на внезапность нападения неприемлемы. В начале 1941 года ни один грамотный гражданин СССР ни секунды не сомневался в том, что нам очень скоро предстоит воевать с немцами. И руководство в этом не сомневалось, иначе не создавало бы на границе такую гигантскую группировку. Если, как рассказывает нам официальная история, эта группировка имела исключительно оборонительные задачи, наши вожди преступны вдвойне. Незнание конкретного часа нападения противника ни в коей мере оправданием не является. Для обороны сил у нас было более чем достаточно, превосходство немцев в боевом опыте и организации боевых действий могло обеспечить им успех, но не такой, какого они добились в реальности. Если же РККА готовилась к нападению, почему она не начала его весной 41-го, когда момент был идеально удобен? Куда ни кинь, везде преступление.
И армия не сильно хотела воевать за преступное руководство, которое еще до войны уничтожило столько своих сограждан, сколько ни одному врагу не приснится. Отсюда столько пленных, готовых сотрудничать с захватчиком и даже прямо воевать на его стороне. Если руководители не могут руководить, а армия не хочет воевать, государство, подвергшееся агрессии очень мощного противника, обречено. Но оно, как известно, не просто выстояло, но закончило войну во вражеской столице.
