— И при всем том система соцзащиты работает. Она слаба, бедна, несовершенна, но она работает.
— Система создана так, чтобы и не помереть, и не выжить. Ограничение доступности госпитальной помощи — процветает дискриминация по возрасту. Сейчас номенклатура помощи, и, например, в центр соцобслуживания просто так не попадешь. Лишь раз в году пожилой человек может стать клиентом этого центра — по путевке. На западе эти же центры открыты практически для всех, они не все государственные, но все доступны, по очень низким ценам, любой человек старше 50 может его ежедневно посещать. Еда, прачечная, парикмахерская — там есть практически все.
— Но наша система достаточно демократична, разве нет?
— Есть другой индикатор качества — охват социальными услугами. Он колеблется от 10 до 60 процентов по регионам. Очередь одиноких людей в интернаты для престарелых растет. Разумеется, все зависит от людей, но я — как работавший завотделением в интернате, как изучавший сельские интернаты — знаю изнутри уклад и нравы, знаю, например, как хамят старикам, как старики впадают в зависимость от персонала (и эта созависимость, кстати, — отдельная проблема). У нас нет декларации прав клиента, как на западе, билля о правах.
— Наши старики в принципе не вступают в клиентские отношения с учреждением. Их не называют ни клиентами, ни даже пациентами — а «обеспечиваемыми». Всегда в страдательном наклонении.
— Западный пенсионер без договора и дня не захочет жить. У нас же стандарты социального обслуживания готовят годами, никак не могут утвердить.
— Видела рекламу частного дома престарелых: от 35 тысяч рублей в месяц. Примечание — эконом-класс.
— Сиделка в Москве стоит безумных денег. Мы искали для своих — это до 15 тысяч рублей в сутки. Когда я работал в поликлинике на Озерной, видел таких запущенных стариков, что едва слезы сдерживал. Женщина, парализованная, лежит в страшной грязи, в объедках, в хаосе — совершенно одинокая. Давайте Красный Крест или сестру, говорю заведующему, — нет, никому ничего не нужно. «Что вы хотите — возраст». Принципиально ничего не сдвигается. Вот недавно Общественная палата проводит слушания в московском образцово-показательном интернате № 31. Выступают начальник московской соцзащиты, директор интерната. Все прекрасно, господа, говорю я, но это только часть правды. Тысячи стариков собирают банки у метро — где они, кто они? Куда податься одиноким? Очередь в дома престарелых в 2005 году составляла 17 тысяч человек, в этом году — уже 23 тысячи.
