В ту ночь Клод вновь изменил стратегию: он не стал продолжать горизонтальный ход, распорядился рыть в его конце еще один шурф, перпендикулярно тому месту, где они остановились. И опять он руководствовался расположением каменных блоков, служивших ориентиром не хуже, чем крошки хлеба в сказке.
— Какие новости? — спросил Клод у Лессенна, добравшись наконец до помощника.
Измученный Лессенн, жадно хватавший ртом разреженный воздух, покачал головой. Широко открытые глаза казались белыми пятнами на грязном лице, исчерченном потеками пота.
— Ничего.
— Проклятие! — воскликнул Клод. — Ломуа!
На зов никто не ответил. До слуха доносились только размеренные удары лопаты, вонзавшейся в землю.
— Эй, Ломуа! — закричал Лессенн.
— Да? — равномерный глухой стук прекратился. И тотчас установилась давящая тишина, нарушаемая натужным сопением мужчин.
— Это профессор… — лаконично сказал Лессенн. Следовало поберечь дыхание.
— Мы опустились еще на четыре метра, профессор, и ничего, — заявил Ломуа, догадываясь, о чем спросит Клод.
— Продолжай, Ломуа, продолжай, — напряженно попросил Клод. И добавил вполголоса: — Время истекло.
У него осталась последняя ночь, его последняя надежда.
Клод начал выбираться из тоннеля, двигаясь задом наперед, так как в тесной штольне не хватало места, чтобы развернуться. Он преодолел меньше двух метров, когда случилось чудо: монотонный ритм ударов металла о землю прервался, послышался шум обвала.
— Профессор, тут что-то есть!
Возбужденный голос Ломуа прозвучал необычно. Но Клод мгновенно понял, в чем дело: появилось эхо.
— Ждите меня наверху, — распорядился он, на удивление спокойно.
Лессенн и Ломуа попятились назад, к колодцу, уступая дорогу профессору. Возвращались они неохотно. Они сгорали от желания узнать, что в конце концов нашли спустя месяцы изнурительного труда и что именно так упорно искал профессор. Парни не подозревали: удовлетворить любопытство им не удастся. У Клода имелись на сей счет иные планы, не в последнюю очередь связанные с армейским вещмешком, с которым он ни на минуту не расставался.
С завистью парни следили, как профессор продвигается вперед по горизонтальной штольне, окруженный мерцающим ореолом света, который постепенно удалялся, превратившись в слабый отблеск, когда Клод нырнул в вертикальный колодец. Умирая от любопытства, парни услышали вскоре, как заработала лопата: судя по грохоту, она явно долбила не землю.
— Это и вправду стена, профессор? — выкрикнул Ломуа. — Уверен, там стена.
