Он снова спустился на первый этаж. Остановился возле кухни, где Скарре продолжал задавать стандартные для расследования дела об исчезновении вопросы. Позвякивали кофейные чашки. Диван в гостиной казался огромным, возможно, из-за тщедушного существа, которое сидело там, уткнувшись в книгу. Харри подошел ближе и увидел в ней фотографию Чарли Чаплина во весь рост. Харри присел рядом.
— А ты знаешь, что Чаплин — английский дворянин? Сэр Чарльз.
Юнас кивнул:
— Но они все равно вышвырнули его в США.
Юнас перелистал книгу.
— Ты болел этим летом, Юнас?
— Нет.
— Но ты же был у доктора. Два раза.
— Мама просто хотела, чтобы меня осмотрели. Мама… — Голосок вдруг дрогнул.
— Ты скоро снова ее увидишь, — утешил мальчика Харри и положил ладонь на худенькое плечико. — Она же не взяла с собой розовый шарф. Тот, что лежит у тебя в комнате.
— Его кто-то повязал на шею снеговику, — тихо произнес Юнас. — А я забрал обратно.
— Это, наверное, мама не хотела, чтобы снеговик замерз.
— Она бы никогда не отдала свой любимый шарф снеговику.
— Ну, может быть, это сделал папа.
— Нет, это сделал кто-то другой, после того как он уже уехал. Ночью. Тот, кто украл маму.
Харри медленно кивнул:
— А кто этого снеговика скатал, Юнас?
— Не знаю.
Харри посмотрел в окно. Вот почему он приехал сюда сам, а не послал кого-нибудь из сотрудников. Ему почудилось, будто через всю комнату прошла ледяная трещина.
Харри и Катрина сели в машину и отправились вниз по улице Сёркедалсвейен по направлению к Майорстюа.
— Что вы первым делом отметили, когда мы приехали? — обратился Харри к напарнице.
— То, что там живут далеко не родственные души, — ответила Катрина, пролетая на всех парах пункт въезда на платную дорогу. — Скорее всего, у них несчастливый брак. Вдобавок заправляет в семье муж.
— Хм. А почему вы так подумали?
— Ну это же совершенно очевидно, — улыбнулась Катрина и взглянула в зеркало заднего вида. — Разница во вкусах.
— Поясните.
— Вы видели этот безобразный диван и столик в гостиной? Типичная мебель «под девятнадцатый век», купленная человеком двадцатого века. Но обеденный стол из беленого дуба с алюминиевыми ножками выбирала она. К тому же это «Витра».
— Что за «Витра»?
— Фирма. Швейцарская. Дорогая. Такая дорогая, что, если бы она купила вполне приличные копии, а не оригинал, сэкономила бы на обстановку для всей этой чертовой гостиной.
Харри отметил про себя, что чертыхнулась Катрина не так, как это делают обычно. В ее устах ругательство звучало неким языковым контрапунктом, который лишний раз подчеркивал ее принадлежность к высшему классу.
