Вместо прощания отец повторил:
— Все, о чем она меня просила. — И прошептал: — Кроме одного.
Пока медсестра вела Харри к комнате, где хранились вещи пациентов, она сообщила, что с ним хочет поговорить врач. Харри нашел ключи в чемодане, а потом постучал в дверь, которую показала ему медсестра.
Врач кивком указал ему на стул, сам откинулся на спинку кресла и сложил ладони домиком.
— Хорошо, что вы вернулись домой. Мы пытались вас найти.
— Знаю.
— Рак распространился дальше.
Харри кивнул. Кто-то когда-то говорил, что в этом и состоит основное занятие раковых клеток: распространяться.
Врач изучающе посмотрел на него, словно размышляя, стоит ли сделать следующий шаг.
— Да, — произнес Харри.
— Да?
— Да, я готов услышать все остальное.
— Сейчас мы уже обычно не говорим, сколько, по нашему мнению, пациенту осталось. Потому что случаются ошибки, и вообще знать такие вещи — слишком тяжелый груз. Но я считаю, в данном случае будет корректным сказать, что он живет уже дольше, чем ему отпущено.
Харри кивнул. Посмотрел в окно. Туман там, внизу, был все таким же плотным.
— У вас есть мобильный, чтобы мы в случае чего могли вас найти?
Харри покачал головой. Внизу, из тумана, послышался звук сирены. Или ему показалось?
— Может, вы тогда скажете, кто мог бы вам сообщить?
Харри вновь покачал головой:
— Не беспокойтесь. Я буду сюда звонить и навещать его каждый день. Ладно?
Врач кивнул и посмотрел вслед Харри, когда тот вскочил и понесся к выходу.
Когда Харри добрался до Фрогнербадет, было уже девять. Территория самого Фрогнер-парка — полтысячи квадратных километров, но бассейн занимает только небольшую часть этой территории и к тому же обнесен забором, поэтому для полиции не составило труда оградить место происшествия. Они просто-напросто протянули ленту с внешней стороны забора и посадили полицейского у ворот, где продавались билеты в бассейн. Вся стая стервятников, криминальных обозревателей, уже слетелась, и сейчас они клекотали у входа, жаждая только одного: взглянуть на тело. Как-никак депутат стортинга, значит, общественность имеет право увидеть столь выдающийся труп.
В «Каффепикене» Харри взял чашку «американо». Столики у них стояли на улице весь февраль, и Харри уселся, закурил сигарету и стал разглядывать толпу перед входом в бассейн.
Какой-то мужчина опустился на соседний стул.
— Неужели сам Харри Холе? Где это вы пропадали?
Харри поднял глаза. Рогер Йендем, криминальный репортер из «Афтенпостен», тоже закурил и махнул рукой в сторону Фрогнер-парка:
