— «Прекрасная», — буркнула «Тронхеймский орел».
— То есть они занимаются театром? — вмешался Харри.
— И театром тоже. Вилли Барли везде поспевает: эстрада, фильмы, мюзиклы…
— Он пр-дюсер, а она — пьвица.
— Вот как?
— Да, вы ведь помните: до замужества ее фамилия была Харанг.
Харри покачал головой, будто извиняясь за собственное невежество.
Рута глубоко вздохнула:
— Лисбет с сестрой пели в «Спиннин Уил».[10] Лисбет была просто куколка, вроде Шанайи Твейн. А голос такой… низкий, с хрипотцой!
— Они не б-ли так уж п-пулярны, Рут.
— Зато пели в программе Видара Лённ-Арнесена. И продали кучу дисков.
— К-сет, Рут.
— Без разницы. Я видела, как «Спиннин Уил» продавали в том большом музыкальном магазине на Карл-Юханс-гате. Ничего так разбирали! Они собирались записать диск в Нэшвилле, все дела. Но потом ее нашел Барли и решил сделать из нее звезду мюзикла. Но это случилось уж давно.
— Восьмь лет н-зад, — сказала «Тронхеймский орел».
— Лисбет Харанг завязала со «Спиннин Уил» и вышла за Барли. Деньги, известность… Неужели не слышали?
— И колесо больше не вращалось?
— А?
— Он пр-группу, Рут.
— А, да! Сестра продолжала петь одна, но звездой-то была Лисбет. Думаю, «Спиннин Уил» сейчас выступает в каком-нибудь горном отеле или на теплоходе.
Харри встал:
— Ну и последний вопрос: как, по-вашему, протекает семейная жизнь Вилли и Лисбет?
«Тронхеймский орел» и Рута вновь обменялись взглядами-позывными.
— Здесь все хорошо слышно. У них и спальня выходит во двор.
— Вы слышали, как они ругаются?
— Они не ругаются. — Они выразительно на него посмотрели.
Смысл сказанного пару секунд доходил до Харри, после чего он, к своему неудовольствию, почувствовал, что краснеет.
— Стало быть, у них все было замечательно, — смущаясь, сказал он.
— Дверь на террасу все лето распахнута. Порой мне даже хотелось забраться на крышу, обойти вокруг двора и спрыгнуть к ним на террасу, — осклабилась Рута. — Немножко пошпионить, а? Несложно ведь: встаешь на перила, потом — ногу на водосточный желоб, и…
«Тронхеймский орел» толкнула ее в бок.
— Но это и не требуется, — очнулась Рута. — Лисбет мастер… как это?
— Звуковых эффектов, — подсказала «Тронхеймский орел».
— Вот-вот. И все интересное можно представить по голосу.
Харри почесал в затылке.
— Такому низкому, с хрипотцой, — осторожно улыбнулась «Тронхеймский орел».
Вернувшись, Харри застал в квартире работающих Ивана и Ивана. Кинолог Иван обливался потом, а пес Иван вывалил из пасти язык, красный, как банты на День Конституции.
