— Он просил никому не рассказывать, сказал, что болячки — это очень интимно, что он не хочет, чтобы его считали больным и жалели. — Голос Лены звенел от напряжения.
— Вот скотина! — Гальяно сжал кулаки. — Ничего, мы ему покажем «интимно»! Лен, ты только из комнаты пока никуда не выходи, я переговорю с ребятами и приду к тебе. Не бойся, он ничего тебе не сделает.
— Я не боюсь! — Он не мог видеть ее лица, но знал, Лена сейчас улыбается. — Ты береги себя, хорошо?
— Я?! Непременно! Что может со мной случиться?! Охота на коварных драконов — мое маленькое хобби. Все, жди! Я скоро приду!
Матвей выслушал Гальяно без лишних слов, коротко кивнул.
— Ну, я тогда поехал, — сказал, многозначительно поглаживая спрятанный под футболкой ствол. — Если что, я на связи.
— Ты осторожнее там, — предупредил Гальяно на всякий случай.
— Не учи ученого, — Матвей усмехнулся. — Иди к Туче с Дэном, скажи, что упырь наш объявился.
— Уже! — Гальяно прощально махнул рукой, неспешной походкой направился к главному зданию.
На одуванчиковом газоне стрекотала газонокосилка, которой управлял Ильич.
— Как спина? — заорал Гальяно, стараясь перекричать рев газонокосилки.
Ильич отключил агрегат, потер поясницу.
— Ноет, зараза, но не так сильно. Жить можно.
— Ты бы отлежался.
— А траву ты за меня покосишь? — Ильич хитро усмехнулся.
— Может, в другой раз.
— То-то и оно! В другой раз тут уже не газонокосилка, а комбайн понадобится. Иди уж, помощник!
Поднимаясь на второй этаж, Гальяно еще раз позвонил Лене, убедился, что с ней все в порядке и в запасе у них есть еще целый час.
Тучу с Дэном он нашел в кабинете, оба они склонились над включенным ноутбуком.
— Шаповалов звонил Лене, просил ее приехать! — сказал Гальяно, не здороваясь. — Матвей уже поехал к его дому. Лена тянет время. А что это вы там разглядываете?
— Смотри! — Туча уступил ему место перед ноутбуком, на экране которого было выведено фото.
Залитая солнцем больничная палата, мудреная аппаратура, провода, трубочки. На высокой кровати — оплетенный этими самыми проводами и трубочками мужчина, почти старик. Смотрит в объектив, улыбается усталой улыбкой, которая превращает его безбровое, лишенное ресниц лицо в гротескную маску. Смутно знакомую маску…
— Это Турист. — Туча поймал его удивленный взгляд. — В Мюнхенской онкологической клинике.
— Болеет?
— Болел. Умер два года назад от лимфосаркомы. Это последнее его прижизненное фото. А это история болезни. — Туча щелкнул мышкой, и на экране появились сканы медицинской документации на немецком языке. — Александр Фролов, — прочел Туча. — Скромный российский пенсионер, последние десять лет проживавший в тихом баварском городке.
