Я помню, как в тот вечер присматривался к сидевшим за столом. Убийца был среди нас, спокойно сидел и поглощал тушеные помидоры и омара под соусом «ньюберг». Но кто же он? Спокойнее всех был Брекстон. Без сомнения, он полагался, главным образом, на свое безукоризненное алиби: если он действительно говорил правду, а мы об этом вскоре узнаем от Элли Клейпул, то ему не о чем беспокоиться… если, конечно, дело не было еще более изощренным, чем мы все его представляли, и они вдвоем, как в «Макбете», не порешили ее любимого брата по причинам чересчур преступным для семейного дела.
Как только принесли десерт, миссис Вииринг приподнялась со странной улыбкой на губах и вдруг свалилась головой прямо на стол.
Все онемели. Ее бокал с глухим стуком упал на толстый ковер.
Мисс Ланг пронзительно закричала. Это был крик перепуганной пташки.
Все замерли на своих местах. Только Гривз вскочил и крикнул: «Никому не двигаться!»
2
Никто не ожидал ничего подобного. Вбежал дворецкий с дигиталисом, и миссис Вииринг наконец пришла в себя. Со слабой улыбкой она произнесла:
— Все в порядке… Что-то с сердцем… в постель.
Ее отвели наверх. Опытная сиделка раздела ее и уложила в постель. Гривз вызвал доктора.
Наше все более тающее общество молчаливо попивало бренди и ожидало пояснений Гривза, который совместно с человеком в штатском исследовал бокал, из которого пила миссис Вииринг, ее пищу, стул, на котором она сидела, а также допросил слуг.
Происшедшее больше всего взволновало мисс Ланг. Я даже испугался, как бы ее саму не хватил удар.
— Бедная Роза! Я знала, что так… предупреждала ее… не хотела слушать… напряжение, ужасное напряжение… это не могло долго продолжаться… все возможно, всегда, с самого начала… алкоголь…
Гривз вернулся к нам примерно через час. Похоже, он был действительно встревожен.
— С миссис Вииринг все в порядке. С радостью сообщаю вам об этом. Оказывается, она страдает хронической болезнью сердца. У нее был приступ и…
— Ей дали наркотик! — воскликнула мисс Ланг, широко раскрыв свои поросячьи глазки. — Я в этом уверена! Ей точно дали наркотик, как бедняжке Милдред. А может быть, и хуже — отравили!
Именно об этом мы все и думали.
Гривз решительно подошел к бару, где стояли бутылки виски, и, не обращая внимания на правила приличия, налил себе солидный бокал.
Затем он присоединился к нашему тесному кругу.
— Ее не отравили и наркотика ей не давали. Сейчас она чувствует себя вполне нормально. С нею доктор. Ей придется день-два полежать в постели. Вот и все.
