– Вот. Ты даже сама не веришь, что поступишь. Я сколько раз тебе твердила: поступай в областной педагогический институт. Все равно ведь работаешь в школе секретарем, и тебе там нравится.
– Все, мама, поезд сейчас отправится. Не отговаривай меня от моей мечты. Я весь год деньги копила.
– Ну и купила бы себе хорошую, дорогую вещь…
– Ничего не хочу. В Москву хочу. Все. Пока. Целую. Позвоню обязательно!
– Через неделю! Майя? Ты слышишь? Через неделю! И эсэмэс обязательно отбей!
– Конечно!
Вот и все. Молоденький проводник и пергидрольная, побитая жизнью проводница неторопливо стали закрывать двери вагонов, пятого и шестого. Две женщины, оставшиеся на перроне, промокнули платочками влажные глаза. Уплыли вдаль и пятый вагон, и шестой…
– Добрый день, Вероника Юрьевна.
– Здравствуйте, Алевтина.
– Али провожаете кого?
– Дочь. В Москву поехала, в институт поступать.
– Вот и моя туда же, в Москву. Слышали, поди, что Эдуард Олегович скончался?
– Какой Эдуард Олегович?
– Да полно! Художник столичный, знаменитость!
– Я в столице никого не знаю, – холодно сказала завуч школы номер два, Вероника Юрьевна.
– Ой ли? А мне показалось…
– Послушайте, вы все время делаете мне какие-то намеки. Я и так целых десять лет непонятно по каким причинам протежировала вашу дочь, уговаривала учителей, чтобы завышали ей оценки. Если бы не я, она бы вообще школу не окончила!
– А причины всем понятные: ведь это его дочь. За то, что помогали ей, спасибочки. А художник Листов недавно умер. Можете успокоиться.
– Да с чего мне волноваться?!
– А что вы так вскинулись? Ба! И лицо вон покраснело. Разволновались. Видать, не прошла любовь, а?
– Всего хорошего.
– Не хотите, значит, об этом говорить? А жаль… С кем, как не со мной? Посидели бы, поплакали, водочки выпили. На помин души.
– Я водку не пью.
– Ну, как знаете. До свиданья и вам, Вероника Юрьевна!
И женщины разошлись в разные стороны.
Ночь в поезде
– Эй, гарсон, ту ти ту-ту-ту.
– Не понял?
– Два чая, говорю, в двести двадцать второй. Не слыхал такой анекдот? Все равно тащи мне два стакана в пятое купе.
– А анекдот расскажете? Тогда я мигом!
– Обойдешься.
Она знала: чай проводник все равно принесет. И пулей. А потом будет ломиться, то за пустым стаканом, то: не надо ли вам, девушка, чистое полотенчико? Не родился еще на свете мужчина, способный хоть в чем-то отказать Марии Кирсановой. У нее просто бездна обаяния, хоть она грубовата и чересчур уж откровенна, всегда называет вещи своими именами, но зато и им так проще, мужчинам. Она никогда не усложняет отношения с ними. Я чертовски привлекательна, вы чертовски привлекательны, так чего зря время терять? Эх! Где они, мужчины? В родном городе одни только пьяницы да домоседы. Никто не понимает мятущуюся творческую душу Марии Кирсановой. А она, черт возьми, ху-дож-ник!
