В поварне было малочисленно, ведь большая часть дружины ушла с князем, и едоков поубавилось. Но кашей с мясом покормили, хлебушка пшеничного дали, напоили. Поблагодарив, Алексей пошёл спать. Едва скинув сапоги и сняв ремень с саблей, он повалился на топчан и уснул. Не меньше полусотни вёрст сегодня проскакал, расстояние более чем изрядное даже для опытного всадника.
Проснулся он выспавшимся, но мышцы на ногах ныли – ведь временами приходилось стоять во время скачки на стременах, чтобы уж вовсе седалище себе не отбить.
Он сделал зарядку, умылся из колодца холодной водой до пояса и сразу почувствовал себя бодрым. Сытно позавтракал и, вернувшись в воинскую избу, задумался. Что ему делать в Киеве? Если Мономах после получения неприятного известия решит идти с войском к Переяславу, то он двинется короткой дорогой, напрямик – ведь ему надо выиграть время. А идти окружным путём – только запалить коней и не успеть помочь своей столице. Значит, надо идти наперерез. А ещё лучше – переправиться через Днепр и ждать там. Князь по-любому не минует этого места.
Решив так, Алексей пошёл на торг, купил два каравая хлеба, добрый шмат солёного сала, вяленой рыбы, лука и сушёного мяса. Теперь он будет сыт и может ждать довольно долго – не меньше недели, не заботясь о пропитании.
Вернувшись, он оседлал коня и привязал к задней луке седла мешок с провизией. Боярину о своём уходе решил не докладываться – кто он ему? Чужак.
Городские ворота были открыты, и в город тянулись селяне на подводах, в которых сидели дети и лежали немудрящие пожитки. Наверное, боярин всё же решил бить в набат и укрыть селян за городскими стенами. Только Алексей спал крепко и потому не слышал.
Протиснувшись сквозь плотный людской поток, он вышел за городские ворота и повернул направо, к берегу – к самолёту. Там тоже было полно народу, но люди шли от переправы, к городу. Алексей с лошадью был едва ли не единственным пассажиром, переправлявшимся на противоположный берег. Была ещё одна, такая же переправа, но находилась она выше по течению реки, и князь мог переправиться там. Но этого перекрёстка дорог он никак миновать не мог, поскольку это и был самый короткий путь к Переяславу.
Алексей немного отъехал, расседлал лошадь и пустил её пастись – пусть травки пощиплет. Половецких лошадей сеном не кормили, они сами добывали себе корм – даже зимой, из-под снега. Но овёс половцы лошадям изредка давали. Сам же уселся на брошенное на землю седло.
