– И здесь в самую точку. Торки мало того что язык знают, так и степь, как свои пять пальцев. Степь – она только на первый взгляд ровная, куда ехать – непонятно. А там и пути свои есть, и родники, и реки. Смекаешь?
– Ну да, с войском идти, людей и лошадей поить.
– Правильно! Эти торки за Шарукань ходили, до самого Дона. Нам так далеко не надо, вёрст на полсотни изучи. Всё, что они знают, и ты знать должен.
– Понял.
– Пищу вкушать будешь со всеми, ходить по двору и в городе в нашей одежде, а для выходов в степь будешь переодеваться в половецкое.
Теперь Алексей понял всё. Это вроде разведки: рейды в тыл врага, языка взять, выпотрошить, передвижение ханских орд засечь и своих упредить.
– Ольбег тебя проводит и представит.
Алексей откланялся, и Ольбег проводил его на задний двор. Тут обособленно стояла довольно большая изба – явно для гостей почётных из других княжеств или послов.
Ольбег же познакомил его с торками. Они давно были союзниками русских князей и даже служили князю Киевскому целыми племенами.
– Марха и Бурат, – представил он торков. – А это новичок, Алексей. Учите его языку половецкому и их обычаям. А теперь – спать.
И потянулись дни. Дружинники занимались боевой подготовкой, проводили учебные бои, а Алексей с торками отсиживались в избе. Для более быстрого изучения половецкого языка он говорил с торками только на нём, вспомнив метод полного погружения. Сначала слов не знал, показывал на предметы, а торки называли. Язык был простой и осваивался быстро. Некоторые слова Алексей царапал на бересте писалом и заучивал. Торки посмеивались, однако через две недели Алексей освоил бытовую речь – пока с акцентом, в малом объёме. Но каждый день он осваивал всё новые слова и фразы. Болтал с торками на половецком без умолку, благо – их было двое, не утомлял сильно. На половецком же расспрашивал о привычках и обычаях половцев.
К январю он освоил язык вполне сносно, даже несколько песен выучил. Обычно степняки пели о том, что видели вокруг, но были песни и обрядовые.
Снегу в тот год было немного. Торки, оказавшиеся прекрасными проводниками, вместе с Ольбегом и Алексеем делали конные вылазки. Сначала они не удалялись далеко от города, но потом уходили всё дальше и дальше в степь.
В одну из таких вылазок Бурат показал на далёкие глинобитные постройки:
– Шарукань.
Ого! Оказывается, они забрались уже на половецкие земли. Уверенные в своей силе, половцы даже конные дозоры не выставляли. Кто осмелится на них напасть? Да и время зимнее, для походов Малой Орды неподходящее. Холодно, юрты с собой брать надо. Коней кормить нечем, да и пленники насмерть замерзнуть могут. Другое дело – весна: снег сойдёт, дороги подсохнут, зелёная трава появится. Вот тогда – берегись, русские! Но вот что однозначно плохо зимой для дозора – так это следы. На снегу оставались отпечатки. И пусть Ольбег, Алексей и торки ездили на половецких конях, у которых копыта не подкованы, всё равно человек знающий мог определить, откуда пришли и куда скрылись всадники – даже время определить.
