— Первым делом нужно выкинуть полковника и этого идиота Оливера, — сказала Ребекка.
Конрад только посмотрел в сторону дочери и обратился к остальным:
— Полковник с Оливером — единственные люди в настоящий момент, кто поддерживает жизнь всего этого заведения. Нам нужен их опыт, и, если уж на то пошло, мы полностью полагаемся на них и зависим от них, и я намерен продолжать советоваться с ними по всем вопросам.
Ребекка сердито надулась. Марджори неодобрительно прищурилась на нее.
— Предлагаю, — к полной неожиданности для всех, проговорил Айвэн, — продолжать руководство ипподромом, как это было раньше, и оставить Роджера и Оливера на своих местах.
— Поддерживаю это предложение, — решительно заявила Марджори.
Кит зло посмотрел на нее. Не обращая на него внимания, Конрад сделал пометку в лежавшем перед ним блокноте.
— Первое решение Совета — продолжать управление делами без всяких изменений с настоящей минуты и далее. — Он поджал губы. — Мне кажется, нам нужен секретарь вести протокол.
— Можно использовать секретаря Роджера, — предложил я.
— Ну вот еще! — ощетинилась Ребекка. — Все, что мы скажем, тут же станет известно этому чертову Роджеру. А вас никто не просил выступать. Вы здесь чужак.
Дарт перешел на стихи:
— Ах, если бы у себя могли мы увидеть все, что ближним зримо, что видит взор идущих мимо со стороны. О, как мы стали бы терпимы и как скромны…
— Чего! Чего? — не поняла Ребекка.
— Роберт Бернс, — мило улыбнулся Дарт. — «Ко вши».
Я едва удержался, чтобы не рассмеяться. Никому другому это не показалось смешным. Очень дружелюбно я сказал Ребекке:
— Раздевалку женщин-жокеев можно перенести в другое место.
— Ну, неужели? — Сарказм сквозил в каждом звуке, который она произносила. — И куда же?
— Я вам покажу. И, — продолжил я, обращаясь к Конраду, — можно было бы удвоить выручку в барах.
— О, боги — проговорил Дарт. — Что он говорит?
Я задал Конраду вопрос:
— У вас есть уже подробный проект новых трибун?
— Никаких новых трибун не будет — безапелляционно воскликнула Марджори.
— Мы должны… — начал Конрад.
— Мы продаем землю, — продолжал гнуть свое Кит.
Айвэн не знал, что ему сказать.
— Новые трибуны, — сказала Ребекка. — Новое руководство. Все новое. Или продавать.
— Продать, но позже, — упрямо повторила Ханна.
— Согласен, — кивнул Форсайт.
— Этого не будет, пока я жива, — сказала Марджори.
