На протяжении большей части человеческой истории проблема овладения языком почти полностью игнорировалась. Как и следовало ожидать, дети учились говорить на языке своих родителей. Если ребенок начинал разговаривать, когда семья находилась за рубежом, он легко усваивал также и второй язык, даже если родителям он давался с трудом. Например, маленькие дети иммигрантов в США, как правило, без труда все время переходят с английского на язык родителей и обратно. Правда, если ко времени прибытия семьи в Америку ребенок повзрослел, то подростку порой приходится прилагать усилия, чтобы выучить английский. В общем, чем старше ребенок, когда он оказывается перед необходимостью овладеть вторым языком, тем, очевидно, больше труда он должен приложить, чтобы выучить новый язык, и тем вероятнее, что иностранный акцент останется у него на всю жизнь. Именно из-за того, что все нормальные дети начинают говорить на языке родителей относительно легко, эта удивительная трансформация вплоть до самого последнего времени считалась сама собой разумеющейся. Многие видели в этом еще одно проявление милости Господней по отношению к человечеству. Но и те, кто придерживался более мирских взглядов, мало интересовались, как дети овладевают языком. Просто с ними что-то происходило, и когда-то они должны были достаточно поумнеть, чтобы их наконец стоило послушать. «Детей надо видеть, а не слышать» — эта поговорка весьма красноречиво характеризует царившие нравы. Людей не особенно волновало, что творится у детей в головах, по крайней мере мужчин, хотя именно мужчины задают тон в интеллектуальной жизни. В XIX веке, да и в большей части ХХ-го считалось, что учить своих детей правильной речи должны матери. Когда успехи ребенка окажутся достаточно большими, отец начинает замечать его и руководить им в более «возвышенных» делах. Характер разговора с ребенком матери обычно зависит от его возраста — начинается с «сюсюканья», а в конечном счете мать указывает ребенку от случая к случаю на ошибки в грамматике и словоупотреблении. По иронии судьбы, когда женщины заняли наконец свое место в ученом мире, подобное «непланомерное» общение матери с ребенком (называемое теперь термином «parentese»), как мы увидим в этой главе, стало предметом горячих споров.
Несмотря на то, что главную роль в воспитании ребенка всегда играла женщина, именно мужчина заставил мир по-новому взглянуть на то, что происходит в головах у детей. Новое, более важное место в обществе отвел детям Зигмунд Фрейд, создавший теории о роли подсознания и особо подчеркивавший, как подавление детских переживаний приводит к неврозам у взрослых. Если Фрейд был прав, то в маленьких головках этих кажущихся наивными существ должно происходить очень многое. По мере того как ученые стали уделять больше внимания тому, что именно дети делают и о чем, по всей вероятности, думают, лингвисты заинтересовались тем, как нынешние дети осваивают языки. Основное внимание лингвистов привлекли история развития мировых языков и расшифровка надписей на дощечках древних египтян, шумеров и индейцев-майя с целью раскрытия тайн погибших цивилизаций. Уделяя больше внимания существующим ныне языкам и их освоению, ученые стали сознавать загадочность осваивания детьми новых слов и затем соединения их друг с другом согласно не очень понятным, но определенным грамматическим законам. В этом заключалась действительно глубокая тайна.
