Пока я медлил, сидя над рекой,
На воду глядя, темную, как рок,
Я вдруг услышал разговор другой
И различить двоих тотчас же смог —
Под вязом сидя, спинами к стволу,
Глядели они на реку сквозь мглу.
— Не знаю на земле я никого,
Кто б среди горестей утешен был,
Хоть шанс в борьбе суровой получил:
Нужда во всем — знак жребья моего.
— Следим мы за рекою и всегда
Заметим все плывущие суда,
А те, что затонули, — никогда.
— Ведь не просил добра я тучных груд,
Ни власти, ни богатства, ни чинов, —
Лишь был бы честный хлеб да теплый кров,
Да сон в награду за тяжелый труд.
— Каким бы кротким ни был, за всех нас
Возвысит лютой ненависти глас,
Кляня Судьбы бесчувственной указ.
— Кто долей жалкой пригвождает взор?
Я, видимо, — но жалче всех сирот
Пусть буду я, — чем быть как Тот, как Тот,
Кто создал нас на собственный позор.
И самой гнусной твари весь порок
С Твоим злом не сравнится, Бог-Господь,
Создавший скорбь и грех! Любая плоть
Вражду к Тебе питает. Вот зарок:
Всей ради власти, словословий, хвал
И храмов, что Тебе возведены,
Я б не признал постыднейшей вины
В том, что тогда людей таких создал.
— Как будто Враг, Творение и Бог —
Безумен каждый, вздорен и жесток —
Скропали их, когда Он был далек!
Мир крутится, как жернов, тяжело
И мелет жизнь и смерть, добро и зло
Бесцельно и безумно, как взбрело.
Безбрежна и полна Река Времен,
И жернов слепо мелет испокон —
