Немного об этом. У нас теоретики военного дела из суворовского лозунга «Пуля — дура, штык молодец!» сделали фетиш, превратив этим и Суворова в кретина. Во-первых, во времена Суворова штык еще был реальным оружием, во-вторых, и Суворов настойчиво требовал от солдат учиться стрелять, даже уговаривал, уверяя, что свинец дешев и солдат в мирное время не понесет больших расходов на учебные стрельбы. Кроме этого, Суворов учил солдат точно стрелять и предупреждал, что хотя он и рассчитывает на бой по 100 патронов на солдата, но будет пороть того, кто эти патроны все расстреляет, поскольку такое количество патронов в реальном бою расстреливается только при неприцельной стрельбе.
Да, конечно, это неплохо, если солдат умеет действовать и штыком, но при скорострельности оружия XX века кто же его подпустит на расстояние удара штыком?
И у меня продолжает оставаться уверенность, что дело было, собственно, не в штыке, а в том, что штык был как бы смыслом и оправданием тактики атак живой силой на оборону противника. Тактике, резко упрощающей службу офицеров и генералов, тактике, не требующей от них обширных знаний и сводящей их работу к примитивным командам на уровне XVIII века.
Но вернемся к тому, что именно немцы считали атакой и наступлением.
Разведуправление 16-й немецкой армии в сентябре 1941 года перевело статью «Особенности наступательных действий немецкой пехоты в маневренной войне» из тома 1 «Запад» советского справочника о Вооруженных силах приграничных государств. Книга была захвачена в полосе немецкого 39-го армейского корпуса. Давайте эту статью прочтем, опустив идеологическое вступление.
«Опыт войны, которую Германия ведет в Европе и Африке, позволяет сделать некоторые выводы об особенностях наступательной тактики, в целом близкие к истине.
До сих пор немецко-фашистские войска имели дело с противником, который не мог им противостоять.
Боевые действия с польскими, французскими, а особенно с югославскими и греческими войсками привели к падению в Вермахте боевой дисциплины, невниманию к элементарным требованиям к маскировке и самоокапыванию. Самоуверенность же, как следствие «побед», имеет следствием невнимательность к происходящему на поле боя.
Факты свидетельствуют, что «победы» Вермахта достигнуты отнюдь не упорством пехоты при преодолении зоны заграждении или при прорыве укрепленных позиций того ли иного противника. Эти «победы» достигнуты в основном за счет преждевременного покидания укреплений защитниками вследствие массированного (в сравнении с отдельно взятыми польской, французской, югославской или греческой армией) применения артиллерии и авиации».
