- Что с тобой, Нику?! - перепугано кричит он.
Я пытаюсь ему что-нибудь ответить, но изо рта вырывается лишь какой-то хрип, и я из последних сил просто тяну Влада на берег. Как только мы выходим из воды, я падаю на мокрый песок и теряю сознание.
Когда чувства возвращаются ко мне, на дворе уже темно. Я лежу, по шею запихнутый в спальный мешок, в нашей палатке, освещенной подводным фонарем. Рядом сидит Влад и молча смотрит на меня.
- Что это со мной было? - тихо спрашиваю его.
- А я думал, ты нам расскажешь, - невесело улыбаясь, отвечает он.
Я постепенно припоминаю все, что случилось под водой, и коротко описываю Владу свои ощущения. Он кивает головой, но на его лице сохраняется непонимающее выражение.
- Ну что же, будем считать это первым Бермудским крещением, - говорит он, когда я замолкаю. - А сейчас тебе нужно поспать.
После этих слов его теплая ладонь ложится мне на лоб, и я засыпаю.
Обычный день в районе Бермуд - это чистое, без единого облачка небо, обожженное горячим летним солнцем, легкий ветерок, гонящий по морю небольшие волны, и превосходная теплая вода, в которой, кажется, можно сидеть с самого утра до позднего вечера. Если исходить только из погодных условий, то, оглядываясь назад, видишь за собой череду солнечных дней, похожих друг на друга, как близнецы. Да и в нашей работе пока что не ощущается особого разнообразия: Влад со Станко поочередно остаются на хозяйстве, Алек постоянно находится на корме со своим "телевизором", рассматривая дно и проводя анализы морской воды и грунта, а я большую часть своего времени отсиживаю за рулем катера, периодически меняясь с третьим членом экипажа. Но расположение духа сегодня у нас намного лучше, чем было в предыдущие дни, а если взять меня лично, то я словно выздоровел после тяжелой душевной болезни. И когда взгляд скользит по баллонам аквалангов, лежащим на днище под правым бортом, мой рот растягивает улыбка, а в голове появляется незлобивое "Вот скотина!".
На следующий день после непонятной подводной истории, происшедшей со мной, мы взяли для анализа пробы воды и донного грунта на злосчастном месте, а также неподалеку от нашего острова и ещё немного дальше в сторону открытого моря для сравнения. Результаты, как и ожидалось, были полностью нормальными и практически одинаковыми для всех трех точек. Я сразу же скептически отнесся к этому замыслу, поскольку не понимал, как состав воды или дно могут повлиять на психику аквалангиста, но Влад с Алеком почему-то думали иначе. Теперь всем понятно, что я был на волосок от разгадки, однако тогда никому не хватило ума хоть немного продолжить мои рассуждения. В конце концов мне стало казаться, что такое странное состояние моего организма было обусловлено бессонной ночью, проведенной накануне, и я решил ещё раз погрузиться. Последствия эксперимента не были неожиданными, но от этого не стали более приятными: после нескольких минут пребывания в воде я почувствовал те же самые тревожные симптомы, что и тогда, и, не испытывая больше судьбу, быстро вернулся к катеру. Бермуды явно решили не допустить нас к своим тайнам и тонко реализовывали собственный замысел.
