— Я… — Мадлен начала заикаться и постаралась скрыть замешательство с помощью кашля. — Я не могу позволить себе нанять лакея, не говоря уж о полицейском.
— Вам и не придется. Вас ранили и подожгли ваш дом. Теперь это предмет официального расследования Боу-стрит. — Когда Гейбриел вновь подхватил Мадлен на руки, в его взгляде сквозило холодное отчуждение.
Тонкий материал пеньюара служил плохой защитой от исходящего от Гейбриела тепла. Мадлен сдерживалась, как могла, но с каждым вздохом ароматы сандалового дерева, лавра и табака все глубже и глубже проникали в ее легкие и кровь.
Гейбриел крепче прижал Мадлен к себе.
— Я опасаюсь вас уронить.
— А вот я этого не боюсь. — Мадлен понимала, что сказала ужасную глупость, но все равно не смогла сдержать улыбки.
Гейбриел остановился и устало произнес:
— Ну же, скажите, что не хотите меня. А ведь еще десять минут назад вы пытались притянуть меня к себе, чтобы поцеловать. Удивительная вы женщина.
Улыбка по-прежнему играла на губах Мадлен.
— Конечно же, я пыталась вас поцеловать. Я ведь шлюха. Это у меня в крови.
Гейбриел положил Мадлен на кровать, но его рука так и осталась у нее под головой.
— Нет, меня пыталась поцеловать не куртизанка, а именно женщина. Женщина, которая и сейчас тянется ко мне.
Огонь обжег щеки Мадлен. Она расслабилась и поглубже зарылась головой в подушку.
— Между нами происходит нечто, чего нельзя объяснить. И никто из нас не желает этого. Если, конечно, я не ошибаюсь. — Рука Гейбриела скользнула под пеньюар Мадлен и обхватила ее грудь. Подушечкой большого пальца он принялся дразнить сосок, отчего он тут же превратился в тугую бусину. — Но вы этого точно хотите. Так что вам стоит лишь попросить. — Губы Гейбриела коснулись шеи Мадлен.
Ее дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы. «Да, пожалуйста, да!» — беззвучно взывала она. Однако рассудок отказывался повиноваться этому новому безрассудному желанию тела.
— Вы говорите так, словно происходит что-то необычное. Но нами обоими руководит вожделение. Не более того.
Слегка сдвинув в сторону полу атласного пеньюара, Гейбриел стал покрывать поцелуями шею Мадлен, медленно продвигаясь от ключицы к плечу.
— И как вы думаете, к чему все это приведет?
И какого ответа он ждал, если от шелковистых прикосновений его губ Мадлен лишилась способности дышать? Что бы она ни говорила, такого желания она не испытывала еще ни разу в жизни. Огненное горнило страсти поглотило все остальное, не оставив ничего, кроме уверенности в том, что она отдаст все ради еще одного поцелуя.
