— Правду?
Похоже, ее уловка сработала.
— Да.
Гейбриел некоторое время смотрел на Мадлен так, что ей стало ужасно неуютно под его прожигающим насквозь взглядом. А потом он заговорил:
— Моя мать была гувернанткой. Единственной дочерью викария. Она работала на лорда Саймона. Однажды летом его приехал навестить старший брат, маркиз Нортгейт. Он был помолвлен с другой женщиной, но это не помешало ему соблазнить мою мать. Узнав, что она забеременела, он отказался жениться на ней.
Мадлен протянула руку, но Гейбриел отошел от кровати.
— И как ваша мать восприняла это?
Гейбриел мотнул головой, и его щеки залил густой румянец.
— Она придумывает для него различные оправдания. Он так очаровал ее своей ложью, что, кажется, она до сих пор верит ему и его клятвам. — Гейбриел дрожал от гнева, но Мадлен заметила, что он и смущен тоже. Сбит с толку тем обстоятельством, что его мать позволила себе быть столь легковерной. Сам же Гейбриел не мог оправдать глупость.
— Вы когда-нибудь с ним встречались?
— Нет. Он попытался приехать на похороны моей сестры. Но я не позволил. Ведь это он сделал ее незаконнорожденной и лишил жизни, достойной леди.
— А вас — жизни наследника маркиза?
Гейбриел фыркнул.
— Пусть убирается ко всем чертям со своим титулом! Но Сьюзен заслуживала лучшей участи. Как и моя мать.
Мадлен попыталась осторожно протиснуться в приоткрытую дверь.
— Что случилось с вашей сестрой?
— Ее убили семь лет назад.
— Что?..
— Достаточно. Теперь ваша очередь.
Мадлен медленно набрала в легкие воздуха, стараясь унять приступ паники, охватившей ее при мысли о том, что придется рассказать что-то о себе. Хватит. Нет ничего опасного в той информации, которую она собиралась сообщить. Ничего такого, что можно было бы обернуть против нее. Ее родители мертвы. А она сама больше не шпионка, вынужденная скрывать собственное имя.
И все же Гейбриел сможет использовать полученную информацию против нее. Так происходило всякий раз.
Мадлен пришлось сосредоточиться, чтобы заставить себя заговорить.
— Мою мать звали Элизабет Вальдан. Дочь приходского священника, она вышла замуж за Томаса Сент-Джона, странствующего актера. — Мадлен перевела дыхание. Она и так сказала слишком много.
Гейбриел молчал.
— И?..
— Это все.
— Но ведь мы заключили сделку.
— Верно. Но если вы решили не вдаваться в подробности, то это не моя вина. — Мадлен чувствовала себя уязвленной. Но Гейбриел, конечно же, не знал, чего ей стоило сообщить ему эту крупицу информации о себе.
